Одна ночь с тобой
Шрифт:
Из-под двери пробивалась узенькая полоска света. Она мучительно манила его к себе. Тебе больше незачем притворяться. Слова Джейн насмешливым, издевательским эхом отдавались у него в ушах. Притворяться? В том поцелуе не было ни капли притворства. При воспоминании о том, как он впустил язык Джейн к себе в рот, как ласкал ее восхитительную плоть под зеленым атласным платьем, по его телу пробежала сладостная дрожь.
Сердито выругавшись, Сет стал срывать с себя одежду, разбрасывая ее по комнате и ни на миг не отрывая взгляда от двери. От резких
Вот только во время вечерней трапезы, когда его жена сидела рядом с ним и до него долетал ее волшебный, сладкий аромат, терзая и изводя его танталовыми муками, Сет вдруг ощутил неодолимую потребность выпить — нет, даже напиться, чтобы смыть следы ее присутствия со своего разума, души и тела. Каким же он был идиотом, когда решил, что бокал бренди поможет ему осуществить задуманное! И теперь, глядя на дверь, преграждавшую ему путь к собственной жене, той самой женщине, телом и душой которой он имеет полное право наслаждаться в любое время дня и ночи, Сет испытывал лишь горькое разочарование. Никто и ничто не поможет ему избавиться от ее притяжения. Во всяком случае, пока Джейн остается рядом с ним, на расстоянии вытянутой руки, но по-прежнему недосягаема.
Сет с силой тряхнул головой, отчего его повело в сторону и он едва не упал. Ухватившись за один из массивных прикроватных столбиков красного дерева, он все-таки устоял на ногах.
Вцепившись в столбик обеими руками, Сет смотрел на него так, словно силился мысленно снести барьер, воздвигнутый между ним и Джейн. Причем воздвигнутый им самим.
Он установил правила для их брака, считая себя очень умным и многоопытным. Но теперь, когда его губы все еще обжигал ее вкус, Сет понял, что оказался самым последним дураком на свете. Ну почему он отверг Джейн тогда, когда она пришла к нему во время их медового месяца? Почему не принял сладкий дар, который она столь щедро ему предложила?
Оттолкнувшись от столбика, Сет шагнул к двери, чувствуя, как гулко бьется его сердце.
Пришло время изменить правила.
Джейн расхаживала по комнате взад и вперед, прислушиваясь по своему обыкновению к звукам, долетавшим из-за двери в спальню Сета. Ужин превратился в пытку. Дав слово Джулианне, Джейн не могла сидеть со своим мужем за одним столом.
Джулианна же сияла. Ее любовь к Найтли висела в воздухе, невидимая, но осязаемая, словно густой туман. Сет просто обязан был ее ощутить. В конце концов правда выплывет наружу. И он никогда не простит Джейн за то, что та утаила от него нечто столь важное. Это будет еще один камень в ее огород. Один из многих…
Джейн вздрогнула, услышав неожиданный стук в дверь, соединявшую ее комнату со спальней Сета.
— Войдите! — крикнула женщина.
Она почувствовала, как жилка у нее на шее отбивает стаккато, когда увидела, что в комнату вошел ее муж, одетый в домашний халат.
— Сет! — выдохнула Джейн, спрашивая себя, уж не ее ли мысли заставили его появиться, словно по волшебству, на пороге ее комнаты, и неужели само провидение послало его ей, давая возможность признаться во всем, что ей известно о Джулианне и о мистере Найтли.
Но
— Мне нужно поговорить с тобой, — сказал Сет, останавливаясь перед ней.
Он медленно окинул супругу выразительным, оценивающим взглядом, от которого ей стало жарко, а кровь быстрее заструилась по жилам. Сет распространял вокруг себя легкий запах алкоголя, к которому примешивался его собственный мускусный аромат. Получившуюся смесь нельзя было назвать неприятной. Тем не менее запах спиртного живо напомнил Джейн об отце и о его отвратительных выходках. В душе у нее вновь подняли голову прежние, еще детские страхи, призывая ее бежать и прятаться.
— Ты пьян, — заявила Джейн мужу, дрожащими ноздрями втягивая воздух и отступая на несколько шагов.
— В стельку, — хрипло подтвердил Сет, наступая на нее. — Ты, моя дорогая, способна довести до белой горячки любого мужчину.
От возмущения Джейн замерла на месте.
— Я не сделала ничего такого, что…
— Одним своим существованием, — продолжал Сет, и в его глазах появилось такое выражение, что сердце замерло у Джейн в груди.
— Я… я не понимаю, — пролепетала она.
В глазах ее супруга горело буйное, неуправляемое, опасное пламя.
Джейн вновь попятилась, но вскоре уперлась в кровать — отступать дальше было некуда. Вскинув подбородок, она поставила руки на бедра и сделала глубокий вдох. Ей хотелось бы стать выше ростом и выглядеть увереннее, учитывая его совершенно непонятное настроение.
— Стоит тебе войти в комнату — и все, мне конец. — Слова Сета задели какую-то струнку в ее душе, и Джейн сначала бросило в жар, а потом — в холод.
— Прими мои извинения, — огрызнулась она. Растущее негодование искало и нашло выход. — Я понятия не имела о том, что мое присутствие доставляет тебе такое… неудобство.
Губы Сета дрогнули в некоем подобии улыбки.
— Ты о многом не имеешь понятия, в том числе и о неудобствах, которые мне доставляешь, — подхватил он свирепым, грубым тоном. В глазах у него заплясали огоньки, и он стал похож на разбойника. — Хотя как знать? Быть может, ты все прекрасно понимаешь, — произнес Сет, хватая супругу за запястье и крепко стискивая его своей огромной ручищей.
Джейн потеряла равновесие и покачнулась. Другой рукой ей пришлось упереться Сету в грудь, чтобы не упасть, и она ощутила под ладонью частое биение его сердца. Джейн тряхнула головой, отгоняя желание запустить руку под его халат и коснуться пальцами напряженных мышц. Она попыталась было отдернуть руку, но Сет оказался проворнее.
— Ты пьян! — прошипела Джейн.
— Еще бы, — согласился Сет и коротко кивнул, а потом направил ее руку вниз, к квадратам мышц на его животе. — А еще я испытываю огромное неудобство, — передразнивая ее, пробормотал он.
Джейн громко ахнула от неожиданности. Взгляд мужа обжигал ее, проникая ей в самую душу.
В теле Джейн жарким огнем начало разгораться желание.
— Видишь, что ты со мной делаешь? — спросил Сет и взялся за ее ладонь.
Его дыхание стало хриплым и прерывистым.