Одна ночь
Шрифт:
— На работу? А как же твоя дочь? Ноэль воинственно вздернула подбородок.
— А это уж не твое дело!
— Кем же ты работаешь?
— Медсестрой в местной больнице.
— Медсестрой? — Филип удивленно приподнял брови, помолчал и задумчиво добавил: — Хотел бы я оказаться твоим подопечным.
— Надеюсь, не окажешься!
— Что за трогательная забота о моем здоровье!
— Я просто представила, какой из тебя пациент. Такие, как ты, вечно норовят ущипнуть сиделку и отпускают идиотские шуточки, — мстительно
А ведь попади Филип в больницу, наверняка пустился бы расточать комплименты молоденьким женщинам-врачам, заставляя сердито хмуриться тех, кто постарше. Вообразив эту картину, Ноэль почему-то ощутила болезненный укол ревности.
Широкая улыбка Филипа вдруг погасла.
— Неужели тебе приходится иметь дело с подобными типами? — сурово осведомился он. — И часто?!
Хотя его самого возможность ущипнуть за гладкое, изящное бедро Ноэль приводила в восторг, мысль о других мужчинах — грубых неотесанных мужланах, тянущих свои грязные лапы куда не следует, — вызвала у Филипа взрыв неподдельного негодования. Да как они смеют!
Ноэль настолько удивила его неожиданная вспышка гнева, что она даже не сразу поняла, о чем идет речь.
— С какими типами? А, да нет, не часто. Кстати, — спохватилась она, — можно позвонить?
Меня привезла Сара, и мне нужно вызвать такси, чтобы вовремя добраться до работы. — Незачем. Я сам тебя отвезу.
3
Последовало несколько секунд потрясенной тишины.
— Очень любезно с твоей стороны, — наконец пролепетала Ноэль, но тут же опомнилась: — Ну уж нет! Вовсе ты не любезен!
От взгляда бездонных синих глаз, в которых таинственно мерцали золотистые искорки, у нее даже голова закружилась. Разве не то же самое произошло четыре года назад? Отчего же она так восприимчива к окружающей Филипа ауре откровенной сексуальности?
— Ты не первая, кто это заметил, — признался он.
— Нашел, чем хвастать! — бросила она. — А что до твоего предложения, так я предпочту пройтись пешком.
Остаться с ним наедине в замкнутом пространстве салона машины? Нет уж, увольте!
— Я не знаком с этой местностью, но, сдается мне, тут добрых три мили.
— Я же не сказала, что хочу идти пешком. Я сказала — предпочту.
— А ты не сторонница недомолвок. Так, значит, предпочитаешь волдыри на пятках моему обществу. Я уязвлен.
— Если бы!
Их постоянные перепалки уже окончательно напоминали детский сад, но Ноэль ничего не могла с собой поделать. Ответив презрительной миной на насмешливую гримасу Филипа, она хотела гордо отвернуться, но он указал на лужайку чуть в стороне от них.
— А вон и наши голубки! Гляди, идут рука об руку. Как ты думаешь, к чему бы это?
— Не знаю и гадать не хочу! — вспыхнула Ноэль.
Боже, что с ней! И это — примерная мать, в первую очередь
— Как, ты снова предоставляешь им шанс разбираться самим? Я рад, что мы с тобой наконец пришли к одному мнению.
— Скорее ад замерзнет, чем я с тобой хоть в чем-нибудь соглашусь! — отрезала Ноэль.
— До чего приятно видеть настоящую объективность и непредвзятость.
И тут Ноэль вдруг поняла, отчего ее дочурка в приступе дурного настроения порой валится на спину и молотит пятками по земле — этот номер был гвоздем ее программы. Пожалуй, сейчас Ноэль и сама испытала бы большое облегчение, выпустив пар таким образом. Никаких разумных слов найти она уже не могла.
— Мы с Сарой решили пойти в какое-нибудь кафе, — сообщил Крис, едва молодые люди приблизились на расстояние оклика.
— Чудесная мысль, — с деланным безразличием отозвалась Ноэль.
Ее спокойствие обмануло Криса. У него сделалось такое изумленное и обрадованное лицо, что Ноэль не без чувства вины подумала, а не была ли она излишне сурова к нему раньше.
— Сара говорит, вам пора в больницу. Мы могли бы подвезти вас… — с готовностью начал он.
Улыбка на лице Ноэль поблекла — слишком уж очевидна была попытка умаслить ее. Она предпочитала более прямые пути. Филип, по крайней мере, не пытался обворожить ее сладкими речами. Поймав себя на такой мысли, молодая женщина изумилась и возмутилась одновременно. Еще чего не хватало! Этак она скоро начнет восхищаться, какой Филип хороший и прямодушный. «Хороший» — отнюдь не самое подходящее определение для этого человека, да и прямодушным его не назовешь — второго такого коварного и лживого типа поискать.
— Нет-нет, дети, — вмешался Филип со столь снисходительным выражением на лице, что Ноэль едва не завизжала от злости, — гуляйте. Я уже сам предложил подвести Ноэль.
И улыбнулся победной улыбкой. «Попробуй опровергни мои слова! — говорил его взгляд. — Ну попробуй!»
— Какой же ты хитрец, — процедила Ноэль сквозь зубы, нехотя садясь в машину Филипа.
— Не понимаю, чего ты боищься. Если тебе будет спокойнее, то знай: я не занимался никакими глупостями в машине уже… да много лет, — заключил он с тяжким вздохом по безвозвратно ушедшей юности.
Но не могла же Ноэль признаться, что это не ему она не доверяет, а самой себе. Впрочем, что до нее, то она никаких глупостей не натворит, уж это точно. Сдержанность и хладнокровие — вот ее броня.
— Думаю, — заметила она, — ты прав, что ограничиваешь себя в подобных радостях. Представляешь, как глупо выглядит человек твоего возраста, пытающийся соблазнить малолетних девиц.
Сквозь напускную надменность на лице Филипа пробилась усмешка.
— Ах ты, ехидна, — заметил он почти с нежностью.