Одна помолвка на троих
Шрифт:
Гаврилов хмыкнул, потом присмотрелся к Агате повнимательнее и сказал:
– Знаешь, мать, хорошо бы тебе взять парочку отгулов. Мне кажется, ты слегка того… заработалась.
– Да нет, у меня просто подруга с ума сошла. На почве беременности. И я теперь схожу с ума вместе с ней.
– Вы женщины, – философски заметил Гаврилов, – а в женщинах говорят чувства.
– Если в женщинах говорят чувства, то страшно даже подумать, кто говорит в мужчинах, – проворчала Агата. – Я уеду сегодня на час раньше. Как выяснилось, мне надо выполнить свою миссию.
– Звучит волнующе,
– Абрикосовый, – ответила та. – Цвет радости и избытка каротина.
Гаврилов с сомнением оглядел ленту и засунул в карман. Потом схватил со стола новый каталог мебели и раскрыл на середине.
– Ты уже купила свадебное платье? – спросил он словно между прочим, листая страницу за страницей. – Хочу поглядеть на тебя, всю в белом.
– Я собираюсь его шить, а не покупать. И упаси бог меня от белого, – ответила Агата.
– А как же традиции?
– Белый мне категорически не идет. И я не хочу прятать от гостей свои свадебные фотографии только потому, что подчинилась каким-то там традициям.
– А жених не будет против?
– Роман? – удивилась Агата. – Не думаю. Впрочем, не знаю.
На самом деле ей даже в голову не пришло обсудить с Романом цвет своего платья. Его костюм они, разумеется, выбирали вместе. А про платье он ни разу даже не спросил. Не интересовали его также торт, приглашения на свадьбу, букет и прочие глупости. Церемония была для него неважна, и Агата с этим как-то сразу смирилась. Ему неинтересны формальности, ну и что же? Мало ли мужчин с такими же взглядами?
– Куда ты вообще сейчас собираешься? У тебя очень странное лицо. С таким лицом люди подходят к краю обрыва, чтобы посмотреть в бездну, или покупают билет на «Американские горки».
– Поразительно, как точно ты все угадываешь, – пробормотала Агата. – Я собираюсь заглянуть в бездну.
Она имела в виду, что отправляется на встречу с Глебом Аркадьевичем Шагариным, чтобы попытаться разбудить его совесть.
– Главное, не свались, – напутствовал ее Гаврилов. – Все остальное можно поправить.
Очутившись на улице, Агата обомлела. На город надвигалась гроза. Небо ходило ходуном, ветер носился по улице, словно демон зла, готовый валить деревья, рекламные щиты, заборы и скамейки. По автомобилю запрыгали первые капли дождя, и Агата поспешила спрятаться в машине. «Если успею доехать без происшествий, у меня все получится», – загадала она. Быстро вырулила со стоянки и влилась в плотный поток автомобилей.
К счастью, ехать было недалеко. Офисное здание, в котором располагалась фирма Шагарина, находилось в десяти минутах езды. Агата, подгоняемая адреналином, ловко перестраивалась из полосы в полосу и добралась до места, когда дождь еще толком не начался. Ей даже не пришлось доставать зонт: она пулей вылетела из машины и бегом добежала до подъезда. Остановившись под длинным козырьком, на секунду прикрыла глаза.
Нужно было как-то справиться со своими эмоциями. Агата волновалась и чувствовала слабость в коленках. Сердце стучало так, словно кто-то сумасшедший играл
Ей даже в голову не пришло, что его может не оказаться на месте: она была уверена, что Глеб сидит в своем кабинете, смотрит в окно, хмурится на надвигающуюся грозу и попивает чаек. Охранники объяснили ей, где лифт, и она благополучно поднялась на десятый этаж. В коридорах было пусто и тихо. Она без труда отыскала приемную и осторожно заглянула внутрь. Полумрак и тишина. «Ах да, у него же теперь нет секретарши!» – мстительно подумала Агата. Цокая каблуками, подошла к двери кабинета и занесла руку, чтобы резко постучать. Пусть сразу поймет, что это не какая-то робкая просительница, а уверенная в себе женщина, с которой нужно считаться.
Однако в последнюю секунду рука замерла. «Что будет, если я войду вся такая воинственная и сразу же примусь качать права? – пронеслось в голове Агаты. – Он сразу смекнет, что начинается поединок, и займет боевую стойку. Я раскричусь, мы поссоримся, перейдем на личности, и дело кончится простым сотрясением воздуха. Конечно, в пылу битвы я могу нанести удар правой и сломать ему нос. Кареткина будет отмщена, но младенец увидит своего отца только лет в шестнадцать, а то и вообще никогда с ним не познакомится.
Фу, так дело не пойдет. Да, я ненавижу подлецов, но все-таки я женщина, а женщины должны использовать обаяние и коварство. Деликатные переговоры – вот что необходимо для успеха предприятия. Я буду разговаривать вкрадчиво и любезно… И положу его на обе лопатки!»
Решив так, Агата нацепила свою самую очаровательную улыбку и легонько, с некоторым даже азартом, постучала в дверь.
– Слушай, Тёмыч, скоро грянет буря! Придется нам торчать на работе до упора.
Глеб стоял у окна и наблюдал за тем, как на город надвигаются тучи, меняя цвет от серо-черного до густо-фиолетового. Они принимали причудливые и зловещие формы, словно пытались напугать смертных. В кабинете было тепло, но Глеб поеживался, глядя вниз, на стоянку, где машины сбились в одну кучу, поближе к входу, как ручные животные, ожидающие хозяев.
– А у меня сегодня свидание, – сказал Артем Ващекин, лежа в огромном удобном кресле, которое наводило на мысль о космических кораблях из сериала «Звездный путь».
– Мне кажется, ты на него не попадешь, – заметил Глеб рассеянно.
– Ну, до полуночи еще есть время.
– Ты назначил свидание в полночь? – Глеб оторвался от созерцания уличного пейзажа и повернулся к другу лицом: – Хочешь внести в отношения немного волшебства?
Артем достал из кармана сигареты и показал их Глебу с уморительной физиономией. Это означало, что он просит разрешения закурить прямо тут. Глеб махнул рукой – ладно, мол.
– Волшебство отношений, мой друг, – ответил Артем, сделав первую затяжку, – означает, что твоя избранница ведьма. Поэтому лично я стараюсь отсечь романтику сразу, после первого же подаренного букета.