Одна в Шотландии
Шрифт:
Синклер что-то пробормотал и привлёк её к своей груди. Она так мужественно пыталась удержаться и не прильнуть к нему. А теперь он распахнул пальто и прижал Эннис к себе, делясь своим теплом.
– Вам не стоит... – сквозь стучащие зубы проговорила.
– Тише, – прорычал он.
Она фыркнула.
– Вам не следует так грубо...
– Вы так сильно дрожите, что я слышу, как стучат ваши зубы.
Она поднесла руки в перчатках ко рту и подула на них, пытаясь согреться. Они продолжали держать свой путь в зимней ночи. Вокруг было почти зловеще тихо, слышался только шорох снега, шелест
Она подумала о семье. Они, несомненно, устроились на ночь под тёплыми одеялами в каком-нибудь трактире. Сёстры, скорее всего, ссорились из-за того, что им приходилось делить друг с другом постели. Эннис знала, что всё происходящее неимоверно их раздражало, но о ней так никто и не вспомнил. Пытаясь, избавиться от мрачных воспоминаний о семье, которая её забыла, она переключила внимание на герцога.
– Как далеко нам ехать?
С семьёй они путешествовали в карете и только по дороге.
Синклер не ответил, и Эннис снова попыталась заполнить тишину.
– Фенелла, – начала она. – Она... интересная. Немного эксцентричная.
– Ага. Можно и так сказать. Интересная. Эксцентричная. Возможно, в маразме. Возможно, ведьма. Ей повезло, что к ней благосклонно относятся в этих краях, и она не попала под суд. – Эннис почувствовала, как он пожал плечами, и ещё больше убедилась насколько мощный у него торс. – Кто может знать наверняка?
– Ведьма? Вы, конечно, шутите.
Она обернулась, чтобы взглянуть на него и убедиться, что он говорит серьёзно. Герцог хранил непроницаемое выражение лица. Тем не менее, Эннис в очередной раз убедилась, насколько он красив. Голубые глаза и волосы цвета полуночи. Его ресницам позавидовала бы любая женщина. Её дыхание участилось, и она вновь посмотрела вперёд.
– Как бы вы назвали женщину, которая верит в волшебное песочное печенье? – фыркнув, спросил он.
Она медленно выдохнула, прокручивая вопрос в голове. Эннис слегка повернулась и украдкой взглянула на пожилую женщину, о которой шла речь. Фенелла стоически смотрела прямо перед собой, но её губы шевелились в приватной беседе с самой собой. Слова расслышать не удалось. Может, она произносила какое-то заклинание?
– Возможно, вы правы и она действительно не в себе.
Потому что никакого волшебного печенья не существовало. Что за абсурд.
– Ох. Хотите сказать, что не верите ни в заклинания, ни в силу любовного печенья?
Эннис беспечно дёрнула плечом, испытав внезапное сожаление за Фенеллу.
– Честно говоря, случаются вещи, коих немало в этой жизни, которые не поддаются логическому объяснению.
– Значит, вы всё же верите в эти сказочные истории?
– Я этого не говорила. – Эннис рассердилась от одного только предположения. Она не была похожа на других девушек. Не имела ничего общего с сёстрами. Не верила, что где-то существует рыцарь в сверкающих доспехах только для неё одной. Или, что любовь и романтические отношения уготованы кому-то судьбой. А пафосный вздор в любовных романах имеет хоть какое-то отношение к действительности. – С чего вдруг разговоры о любви? И, какое действие оказывает это печенье... якобы?
– О, вы не догадываетесь?
Эннис покачала головой, почему-то начиная нервничать. Лошадь
– Она собирается испечь это печенье для меня, – объяснил он.
– Для вас?
– Ага, дабы удостовериться, что я поддамся вашим чарам, мисс Баллистер. Фенелла считает, что её адское печенье способно оказать некоторое влияние на сердечные дела.
Она несколько раз открыла и закрыла рот, чувство стыда лишь усилилось. Может быть, ей и удалось избежать маминых попыток её сосватать, но теперь Эннис придётся иметь дело с Фенеллой? Внезапно его крупная фигура показалась ей валуном, отбрасывающим большую тень, от которой невозможно скрыться. Она наклонилась вперёд, чтобы разорвать контакт между их телами.
– Какая нелепость!
Эннис повернулась в седле, насколько могла, и пристально посмотрела на Фенеллу, которая ехала рысью на лошади позади, в нескольких ярдах от них, продолжая шевелить губами. Мимолётное сожаление, которое она испытала по отношению к женщине, улетучилось.
Она перевела взгляд на герцога.
– Зачем ей это? Почему она хочет, чтобы мы с вами... – Эннис не смогла даже закончить предложение вслух. Оно звучало чересчур неправдоподобно. Фенелла была даже хуже её матери. Мама не пыталась свести с герцогом именно Эннис. Она выставила перед ним напоказ всех своих незамужних дочерей в надежде, что какая-нибудь из них сможет заманить его в брачную ловушку. Эннис тревожно осознала, что теперь сама стала мишенью.
– Судя по всему, вы ей нравитесь, мисс Баллистер. И очень сильно.
Эннис перебрала в голове события последних двух недель. Она провела немало времени, болтая с экономкой. В конце концов, общество Фенеллы ей нравилось гораздо больше, чем общество сестёр. Но она не подозревала, что в голове пожилой женщины могли зародиться такие идеи.
– И поэтому она считает, что мы должны... привязаться друг к другу?
– Именно так.
– Но мы даже не знаем друг друга.
Пока. Она проведёт под его крышей несколько месяцев.
– Для неё это не имеет значения. Она знает и любит нас обоих, поэтому решила, что мы будем хорошей парой.
– Как только мы доберёмся до вашего дома, я уговорю её забыть все идеи о том, как свести нас вместе.
И о глупом любовном печенье.
Синклер что-то проворчал в ответ, и она почувствовала, как он пошевелился в седле. Боже. Какое же крепкое у него тело. Какое массивное. Он определённо не походил на её мягкотелого и пухлого отца. Даже будущий муж Имоджин не имел с ним ничего общего. Барон, может, и был молод, но Эннис превосходила его ростом на дюйм, а сам он напоминал упитанного и толстощёкого ребёнка.
Разница между этим человеком и знакомыми ей мужчинами была очевидна. Как бы она не пыталась отвергнуть мысль о его внешней привлекательности, её тело безоговорочно принимало сей факт.
Эннис поёжилась, и на этот раз сомневалась, что из-за холода.
– Ваша накидка плохо подходит для здешней погоды.
– Я не привычна к местному климату, в отличие от вас.
– Вы не объяснили этого своим родителям?
– Родителям?
Какое отношение её родители имели к здешнему климату?