Одна жизнь Сарро ла Касса

Кампирова Инесса

– Я всё видел… Спасибо вам…всем… а особенно Энзели, что спас…

Ты и правда видел это?! …

покраснев, поежилась она, — Ох, как же глупо это смотрелось.

Он приподнял руку и попытался обнять её.

Сарро сказал, чтобы ты не шевелился…

она прервала его движение, — Это временно… ненадолго… ты главное выздоравливай, поскорей! Кстати, Энзели раздобыл какую-то мазь, очень долго выкручивался, я так и не знаю что оно, сказал, кожа затянется буквально через пару дней… Видела, он мазался нею и сам, когда крыло обжог… Кажется, но от раны и следа не осталось! — она попрощалась, последний раз взглянув на него из дверного проёма, и полетела так, как если бы у неё были крылья.

Дверь отворилась. Задрожала. За ней стояла Луна, вся дрожащая и вне себя от волнения.

Заходи…

прошептал он, — Чего прячешься?..

— Прости! Мы были так глупы! Не давали ей шанса! А она…- девушка встала на колени, чтобы быть с ним на одном уровне и поцеловала, — Я не могла сделать это при ней…

– Ну, полно…

Следом за Луной вошёл сам Сарро. И в последствие заходил не раз, чаще всех, сидел, говорил и держал Его за руку. И это оказалось сложнее всего. Больно было видеть слёзы, Ориби отвернулся, закрыв лицо волосами. Он знал, что скажет вампир или что сделает. Знал, молчал, предпочтя всё скрыть под ворохом ненужных догадок. Но он ошибся. Сарро сказал другое. Он не стал винить его за Любовь. -Ты… Кампир вздрогнул, всё ещё надеясь услышать самое страшное. Глаза говорящего были краснее крови, лицо бледнее мрамора, хотя на нём и играла улыбка. Он сел, приблизившись к крылатому и молча заглянул в лицо.

– Ты…

– Что я?.. — чуть дыша, проговорил Ориби.

– Это ты?

– Да, а кто же?..

– Я думал… — он покачал головой, — Забудь. Эти два дня свели меня с ума.

Теперь уже молчал Ориби.

– Думаешь, я специально?..

– Нет! — голос тут же стал громче. — Не говори! Ничего не говори! Особенно так…

Я боялся.

– А я? Думаешь мне было проще, видеть себя и понимать, что ты ничем не поможешь? И что случилось бы, если… Где бы оказался я?

– Я не знаю. — вампир вскинул голову, а после положил её на грудь кампира.

– Сарр…

– Ничего. Лежи. Я просто хочу ощутить, что это — действительно ты…

– И как?

– Я очень рад, что ты вернулся! Если бы не ты… Знаешь, я бы здесь не остался.

– Ты умер?

– Я бы ушёл за тобой… — он снова приобрёл сидячее положение и, опустив свою ладонь на его рану, сказал: — Я слышу, как бушует твоя кровь. Она говорит. Я понимаю её.

– Это страшно?

– Нет. Теперь больше нет! Она жаждет жизни! Ты будешь жить!..

Услышав такое, оставалось лишь улыбнуться.

– Я знал, что так будет. Я надеялся на тебя, Сарро. Кем бы я был без тебя?

Ориби очнулся, когда за окном уже были сумерки. В первый миг он не понял, что здесь делает и как оказался. Хотел привстать, но боль подкосила ещё в локтях. Неприятное чувство разлилось по всему телу. Он наклонился на бок, ощутив под ладонью гулкие удары. ‚Как я мог сгубить эту жизнь…- пронеслось в его голове, — Отныне я буду беречь её… Теперь, когда я жив… — медленно и тихо дышал кампир, пытаясь разглядеть немного запачканную повязку, окольцовывающую его грудь и вспоминая туманный разговор с вампиром. — Значит, вот как кончилась схватка… — Ориби прикрыл глаза, стараясь воспроизвести пред ними события прошлых дней, — Та боль, тени и Бекка… Как же я надеялся, что это был лишь сон… Эта боль!.. — мысленно взвыл парень, — За что мне это?..‘

– Но теперь всё изменится и начнется новая жизнь! — воскликнула Бекка.

Он улыбнулся.

– Ты главное живи. Больше мне ничего не нужно…

Физически он был очень слаб — и не удивительно, такое ранение не могло пройти без последствий! И потому не удивляйтесь слабости. На столе лежала записка, а рядом была кровь. Энзели, как и Сарро вновь делились с ним своей силой. Хотя большей радости придавали, несомненно, приходы Бекки. К слову, девушка даже приносила шоколад, ‚Как выздоровеешь — съешь‘, говорила она, давая парню своеобразный стимул, пока что ему нельзя было есть. Ориби

не ведал времени. Боль донимала его, лишала сознания и погружала в темноту, но, когда пришло время рассвета, зеркало открыло пред ним правду и два шрама. Он плохо помнил день возвращения в жизнь, в памяти всё смешалось, осталась только боль и Бекка. Он отворачивался от неё, не смотрел в глаза, винил во всём лишь себя, а она гладила того по крыльям и повторяла, что это — неправда. Шоком для Ориби было и недавнее случайное открытие — поседевшие пряди на голове Сарро. Так прошло около двух недель. Настала осень, и мы пошли в школу. Но каждый день рядом с ним кто-то был, сидел рядом, разговаривал, а на столике, красовался букет синих роз с записками от Бекки. Она же делала перевязки, к слову, весьма умело. Но кампиру быстро надоело быть болящим и он постоянно пытался встать, уйти и заняться чем-то по дому. Доходило порой и до крика. С каждым днём провалов в памяти становилось меньше — их заменил телевизор и канал с анекдотами — неизмеримая радость отражалась на лицах всех нас, стояло заслышать этот тёплый лучезарный смех, хотя сперва не обошлось и без стонов… Ориби был вынужден отвлекать себя — таким образом, но, так как чувство юмора у него присутствовало, спорить пришлось недолго… Пришёл в себя кампир довольно быстро. Встал на ноги и расправил синие крылья. Любовь подгоняла его к этому дню, согревала сердце и душу. Когда он поправился, Энзели вновь решил порадовать всех своими кулинарными способностями, или по правде говоря, порадовать брата. Шоколадный торт был весьма кстати, и я без конца вспоминаю сцену, как Луна, пыталась отнять его у парня, попробовать ‚хотя бы кусочек‘, а он без конца отворачивался и закрывался от неё крыльями! Так незаметно и настал день намеченного праздника. На календаре было 16 число. Была небольшая отсрочка, ну что ж, могло быть намного хуже.

– Это не свадьба, по-нашему — ритуал!

— Нет, свадьба, я же так ждала этого дня!

Ориби взвыл.

– Ну, какая тебе разница? Смысл всё равно один…

– Ругаются, прямо, как муж и жена, — смеялись на это девчонки.

*** Прохладный ветерок лизал их лица. Сарро взял какой-то золотой кубок и поставил на стол. Бекка с изумлением заглянула в его блестящую поверхность, с непониманием в огромных синих глазах. В руках вампира сверкнул нож, девушка испугалась и отскочила.

– Ритуальное оружие не причиняет боли, — пояснил Ориби, первым протягивая руку.

Тёмные струи забегали меж золотистых сводов. Бекка содрогнулась.

– Зачем ты это делаешь? — задрожала она, — Тебе сейчас нельзя…

– По-твоему мне можно только лежать…

– Но, согласись, того требуют обстоятельства…

– И этого тоже! — настойчиво сказал он, утирая стекающую кровь о край рубашки, — Теперь твоя очередь…

Их кровь смешалась в большом кубке и была выпита обоими на одном дыхании. Летящие лепестки альфы довершали картину, а ещё крылья! Они, как мне показалось, стали длиннее, обняли её, отрезав, словно в кокон, от влюбленных весь мир вокруг.

– А Либби оставил меня в ожидании, он всё ещё в Алфирине… — насупившись, сказала Вега, — Хотя … Как же ей повезло, у вампиров ведь существует такое понятие, как ‚вечная любовь?‘ Не так ли?

Я кивнула.

– Да…

– Без кажется! — перебил Энзели.

– О! А ты-то откуда знаешь?

– Можно подумать, не вижу, — съехидничал он, направляя аппарат камеры на лицо крылатого, — Целуются… Да знаю я! А говорил: ‚Стесняюсь!‘ Чего закрываться то?!

– Значит, стесняется… — поддакнула Вега.

Постойте! ‚Вечная любовь!‘ Выходит, Энже…

нарушила идиллию Луна.

– А то вы не поняли? Конечно! Это было не больше, чем однодневный интерес. Она лишь обидела его — а это надолго. Но любовью там и не пахло!

– Один день говоришь, и от этого он пал как ангел?

– Я вообще думаю, что он не был им. Или был — но только в прошлой жизни. Не перебивай, вообщем!

Я согласилась.

– Иначе это был бы ‚сбой в программе‘!

Смех помог разрядить обстановку.