Одна жизнь Сарро ла Касса
Шрифт:
– Альварес… – прочла имя художника.
Мы устремили взгляд на третью. Кругом цветы. Розовый цвет уходит полем вдаль, вдали сменяясь огромным готическим замком.
– Это же Алфирин!
– И наша школа!
Смотреть на другие картины не хотелось – от них и без того веяло замогильным холодом. Страшно было подумать, что послужило для него прообразом, или это всё – фантазия художника? Не хотелось бы с ним повстречаться. Мимо следующей пройти незаметно было нельзя – огромное полотно загораживало собой полстены. На нём была нарисована лошадь, покрытая жёлтыми чешуйками,
– А глаза-то, глаза, как живые!- поразилась Анфисса.
– Не гляди на них! Идём!..
Ещё миг – и стон! Подруга споткнулась о какую-то верёвку, толстую, как канат, натянутую неизвестно для чего у самой двери. Мы замерли.
– Тс!
Послышалось шуршание. Ахнула.
– Не шевелись!
Жуть разлеталась по воздуху безмолвным звоном.
– Молчи!
По полу расползалась плющеобразная лиана. Она была большая и толстая, и проворная, точно змея. Там, где проскальзывала она, холсты становились поцарапанными, с них шелушилась краска, отваливалась небольшими кусочками. Хруст и шуршание резало подсознание, окончательно уверяя, что это именно тварь, а не лиана. Ещё миг – и она коснулась моей ноги, на которой тот час же появились мелкие царапинки. Это было уже слишком! Страх всегда придаёт силы – и я со всей мощи стала ударять каблуком об обидчицу. Та зашипела и как-то легко поддалась и вскоре испустила дух.
– Не знаю…
– Уносим ноги! Скорее!
– Нет…
Впереди показалась дверь.
– Вперёд! Мы ведь её искали!
– Откуда ты знаешь, что там?
Анфисса застонала.
– Кстати! Мы ведь на 4ом этаже? – и тут у меня мелькнула ужасная мысль, что это именно то место, где, по каким-то слухам, когда-то исчезали дети!
Опустила взгляд – следы, – Саша где-то поблизости! – и я повернула за ручку.
Ориби глядел на свечу, тускло освещающую черный кабинет Сарро. Его мысли колебались точно так же, как и огонь, на который был устремлен взор, вздымаясь ввысь, вытягиваясь и разлетаясь от дыхания и сквозняка. Он думал о жизни, а между тем уплетал одна за другой шоколад. Вот такой он был странный для вампира – не классический – хотя кровь любил, но не до фанатизма, а вот сладкое – да, еще говорил: «Ну, так кровь же тоже сладкая! Вот и напоминает!» Прошлое преследовало юношу, он не мог избавиться от него, но в глубине души знал и надеялся, что это он сам не может его позабыть. Он не был хикикомори, как говорил о том брат, ведь это он сделал его таким! Сам же Ориби, если у него была на то возможность, был весел, улыбался всюду и всем, знал, что как ведёшь себя с другими, так и другие будут вести себяя с тобой. Увы, это не всегда кончалось чем-то хорошим… Но он привык ко всему – к кличкам, деспотизму, печали. Он знал – настанет день, и всё былое останется позади, и он взлетит, расправив свои крылья, навстречу мечте и счастью! Он верил и порой упрекал себя за эту веру. «Отчего не противостоял брату? Считал, что с ним лучше не спорить, – ибо иначе проблем будет еще больше. Энже? Он редко вспоминал о ней, давно поняв, что напрасно гнаться за тем, чего не дано судьбой. К тому же, теперь у него была Бекка. Та самая – настоящая судьба!... В ушах звучали её слова, пред глазами вновь воскресали лужи. «Кто я?- думал Ориби,- Я могу подчинять себе воду? Помниться, это было с детства… Я мог силой мысли ускорять течение волн, когда мы с родителями бывали на море, мог перемещать капли, лишь приложив к ним ладонь или взгляд,- Как у меня это получается? И хорошо ли это? Лично пока – мне всё равно. А там – посмотрим. Время – мой лучший друг. Я часто спрашивал об этом Сарро, но он отчего-то молчит. Пытался узнать об этом через книги – да не тот уровень у нашей библиотеки, а в Альфагессе чтобы купить что-то нужны очень большие деньги… У кого ещё спросить? Брат – исключено! Луна – разве она не заодно с Сарро? У… Бекки? Остаётся
Сарро молчал. Не от того, что ему было нечего сказать, нет, скорее наоборот – от излишка информации. Его тяготило то, что Ориби был слишком любопытным, что каждое сказанное им слово могло обернуться для него же не в лучшую сторону. Дело обстояло в том, что парень был кампиром – водным магом. И как было известно Сарро, любая магия в руках вампира может оказаться смертельной – в одном случае – для самого вампира, в другом – для его окружения. Учитель не хотел терять друга, да, и с годами парень стал ему почти таким же, как и Луна, – родным, если не более того. Дочь – от природы – самоотверженная, одинокая, замкнутая, он же – наоборот – веселый и жизнерадостный. Кто виноват в том, что так сложилась его судьба? И поэтому, убеждённый лишь одним – не нанести лишней боли и неприятностей Ориби, Сарро молчал, как ни умолял его лиловоглазый, открыть заветную тайну.
Он видел мрак и слышал крики,
И свет застыл в его очах.
Остались только волчьи лики
И ужас с кровью на зубах.
Проснулся, мраком окруженный,
Незримо зная, что ОН здесь.
И так и замер, удивленный –
Пред ним был ОН, готовый съесть.
Тот самый волк, что только снился,
Стоял, оскалившись, рыча,
И страх в мальчишке так забился,
Как никогда начав кричать.
Он был уверен, что виденье,
Ведь вмиг простыл волк без следа.
«А, может, всё же сновидение?-
Подумал Линард,- Как всегда!»
Прежде Линард был уверен, что всё кончится одной встречей, но снова кошмар был так реален и жуток!» Снова он, снова этот волк! Откуда? За что?» Его душевное состояние было наполнено ужас и ещё вот-вот и могло было бы смело быть названо помешательством…
Свет брызнул в глаза – и ужас предстал пред нами! Нашему удивлению не было конца, когда мы поняли, что оказались…
– В туалете? Клио, куда ты меня завела?! Это же четвертый этаж! Тот самый, о котором ходит не добрая слава! – вытаращив глаза, сказала мне Анфисса,- Это же смешно! Однако здесь довольно жутко…
Помедлив секунду, она кивнула. Значит, правду играла на публику. Белую плитку едва можно было назвать белой: алые разводы струились почти на каждом шагу. Лучи фонаря разрезали мрак, открывая нашему взору кровавые лужи.
Я согласилась.
– Надо держаться рядом! Не отставай! – и посветила фонарём вдаль.
Кабинки располагались полукругом и потому то, что творилось за ними, сейчас было скрыто от взора. Как вдруг вдали что-то промелькнуло! Словно тень вдали коридора, она очень напоминала то, что мне уже доводилось видеть в этом замке. Я остановилась, резко дёрнув подругу за руку.
– Ты не ушиблась?
Подняв глаза, я увидела его! Призрака, склонившегося в двух шагах. Его глаза были полны печали, а сам он протянул руки к Анфиссе, чуть не коснувшись её, та с криком отскочила в сторону.
– Молчи…
– Не бойтесь меня… – молвил он чуть слышно,- Я помощи жажду давно …
Я недоверчиво оглядела фигуру сверху донизу.
– Меня зовут Лаф, Лаф де Керро, я обречён быть здесь, пока не найду свою подругу…
– Подругу? О ком ты?
– Здесь часто пролетают недруги, я не могу…