Однако, здравствуйте. Грейнджер
Шрифт:
Наиболее активный рост организма ребенка происходит, как правило, в возрасте от одиннадцати до восемнадцати лет, именно поэтому одаренных детей в этом возрасте отправляют в школу магии. Магические школы, как правило, расположены на самых мощных природных источниках маны, а ещё дополнительно зачарованы на концентрацию маны внутри школы. Именно поэтому обучение организовано по типу интерната, ведь маги с их порталами вполне могли бы хоть каждый день отправлять детей в школу и обратно порталом. Именно поэтому чистокровные, даже находясь в оппозиции к директору школы, продолжают
Додумавшись до всего этого, в голову пришла идея. Раз через родовой алтарь можно получать предрасположенность, значит, можно насильно внедрить оболочки других магов, то есть, попросту принеся их в жертву. Тем самым можно заполучить предрасположенность к другим направлениям магии. Но ведь наверняка не я первый до подобного додумался? А ведь точно! Маг умирает на родовом алтаре, и что же, он будет делать это, даже не сопротивляясь? Да хрен там! Скорее всего, постарается напоследок как следует проклясть. И куда пойдёт проклятье? Именно в родовой камень! Вот тебе и родовое проклятие для всех потомков. Скорее всего, многие семейства промышляли подобным, но потом прекратили, заметив последствия. Но явно прошло не одно поколение, пока нашли закономерность зависимости родовых проклятий от принесенных в жертву на родовом алтаре магов. Но чистокровные все равно продолжают ими пользоваться. Вроде и отказаться от халявных даров и дополнительной силы жалко, и проклятий не хочется. Хочется и рыбку съесть и на…
Уснул я в сундуке, оставив в общей спальне доппеля.
Всю пятницу провёл в сундуке, варя зелье для татуировки. Затем доппель под моим контролем наносил татуировку жезла на спину и привязывал его при помощи заклинания. За весь день ни разу не выглянул наружу из сундука. Завершив привязку жезла, забил его заклинаниями и убрал в подпространственный карман, а в своей ауре держал две Личных защиты. Вымотавшись за день, больше ничего не осилил и уснул.
Утром в субботу спустился на завтрак. После завтрака, направляясь на выход из Большого зала, заметил Поттера, следующего за мной. Замедлил шаг, позволяя себя нагнать.
— Привет, — поздоровался парень со шрамом на лбу.
— Салют пионерам. Как жизнь молодая? — идём неспешно рядом друг с другом.
— Да вот, вчера Снейп подвалил, интересовался, что со мной сотворил директор, — с задумчивым видом выдал Поттер.
— Ты, конечно же, рассказал правду?
— Почти всю, кроме того, как мне удалось вернуть память. Слушай, нафига ты поднял из этого шумиху, мы же могли по-тихому всё решить? — на лице Поттера было написано непонимание.
— Да? В таком случае, внимательно слушаю твой план по тихому выживанию. — Делаю паузу в ожидании ответа. Поттер молчит.
— Значит плана у тебя нет? Скажи, ты что, рос в эдемском саду, в полной изоляции от реального мира? Главное правило выживания в случае нападения преступника — привлечь внимание окружающих любыми способами, то есть громко кричать, а затем быстро-быстро бежать. А те, кто молча терпят, как раз имеют ненулевые шансы не подвергнуться
— Ты всё так логично говоришь. Но у меня в голове не укладывается, как так можно? На весь зал кричать, что директор педофил, и стирает ученикам память. Блин, я бы не смог. — Поттер печально вздохнул.
— Вот именно поэтому тебе и стерли память. Безотказным быть вредно для здоровья, а подставлять другую щеку в ответ на удар — значит, смириться с тем, что ты бесправный раб, а бородач твой хозяин. А я для своего выживания могу кричать, и делать, что угодно, в том числе не стесняюсь проверять еду и питьё на зелья, что за тобой не замечал, хотя вроде умный парень и должен был бы догадаться. И, как видишь, до сих пор не попал на индивидуальный приём промывки мозгов!
— Да я не стесняюсь проверять еду, просто забываю, — тихо проговорив, потупился Поттер.
— Слушай, ну прямо как ребенок себя ведёшь. Неужели это тело так воздействует, что мозги отключаются, или ты и в прошлой жизни себя так же вёл? — приподняв бровь в стиле Снейпа, демонстрирую свое скептическое отношение к подобному безответственному поведению.
— Слушай, Эйч, кончай мозги клевать, и так тошно! Теперь, когда ты сказал, я понял, что дико туплю. Может, ещё остались ментальные закладки?
— Маловероятно, я их хорошо почистил. А вот на зелья рекомендую провериться. Обратись к Снейпу, он хоть тебя и недолюбливает, но он твой декан, так что должен помочь.
— Кстати, помнишь, мы договаривались на сегодня провести… — начинает произносить Поттер, но я его обрываю.
— Тихо ты, не в коридоре. Хочешь, чтобы все узнали? — замечаю, что в отдалении за нами движется Драко Малфой, должно быть, решил проследить за нами. Он сейчас спрятался за углом. Вот и рыбка клюнула, осталось подсечь на крючок. — И вообще, пойдём кое-куда, покажу кое-что секретное, — слегка повысив голос, так, чтобы мелкий Малфой точно расслышал, сказал Поттеру.
Поттер на меня подозрительно посмотрел, но пошёл.
— Ты чего это про секреты заговорил? — шепотом спросил он.
— За нами Малфой увязался, тебе не придётся его приводить, он сам до места дойдёт, — так же шёпотом отвечаю Поттеру, и на лицо наползает хищная улыбка.
— Понял, — кивнул головой Поттер.
Поднявшись на восьмой этаж, подошёл к необходимой картине и пожелал ритуальный зал с двумя магическими ритуальными рисунками. Один для поглощения крестража, второй — обычная гексаграмма для повышенной концентрации, наподобие той, с помощью которой зачаровывал браслет.
— Вот, Поттер, именно эту комнату я хотел тебе продемонстрировать.
— Эйч, неужели это та самая, «комната по желанию»? — - Поттер фонтанировал неподдельной радостью и интересом.
— Именно.
Резко разворачиваюсь, делаю несколько стремительных шагов к лестничной клетке и направляю в притаившегося на лестнице Драко Малфоя парализацию из Браслета василиска.
Заклинанием Левикорпус перемещаю парализованную тушку в выручай-комнату.
— Что ты с ним сделал? — с испугом спросил Поттер.