Однажды, до того, как я вырасту
Шрифт:
– У моей мамы много красивых колечек. Только мне их трогать нельзя, – шепотом сообщила девочка Катя своему соседу. – А у брата приставка за двадцать шесть тысяч.
–
– Может и есть, – заступилась за своего папу Катя, – я просто не видела.
– Нож гораздо лучше колец, – продолжал хвастаться Дима. – Им можно все порезать. Даже стекло.
Тут Ваня не выдержал и вмешался.
– А у моей Коки и кольца есть, и ножи, и браслеты, и бусики, и сабли, и камни разноцветные. Она их горстями из шкатулки достает и раздает.
Катя с Димой приподнялись на локте и с сомнением посмотрели сначала друг на друга, а потом на Ваню.
– Врешь, – высказал, наконец, сомнение, Дима. – Быть такого не может.
– Может, – упрямо повторил Ваня. – Она хранитель. Охраняет драгоценности. Моя Кока – самая
– Что за имя такое смешное – Кока? – фыркнула Катя. – Таких имен не бывает.
– Ее только мне можно Кокой называть.
Диму больше волновал другой вопрос:
– И где она свои драгоценности прячет. В сейфе?
– Зачем в сейфе. В бочке.
– В какой бочке? – удивился Дима
– В бочке, в которой живет, – терпеливо пояснил Ваня.
– Ну, точно врешь! Не может человек жить в бочке, – засмеялся Дима.
– Не веришь? – возмутился Ваня, подскакивая. – Тогда слушай…
Далеко отсюда, за Москвой, есть маленькая деревня. Ее жители часто пекут блины и ходят друг к другу в гости. Поэтому деревню называют Заблиновка. А еще они варят вкусное варенье и густой кисель. Раньше, когда у них не было кухни, они мыли кастрюли с остатками киселя в речке. Речка стала кисельной, и ее прозвали Киселевка.
Конец ознакомительного фрагмента.