Однажды Катя с Манечкой
Шрифт:
— Ладно, придумаем что-нибудь, — сказал Костя и позвонил.
За дверью стояла полная тишина.
— Никого нет, — сказал Костя. Можно входить.
Он повернул ключ в двери, дверь открылась… В коридоре было совсем темно. Из него двери вели в две комнаты, побольше и поменьше. В глубине большой — стоял полированный коричневый письменный стол.
— Вот он правый верхний ящик, — сказал Костя. — Открывай.
Катя потянула за маленькую железную ручку. Ящик не поддавался. Катя потянула сильнее. Ящик не открывался.
— Не
— Давай я, — сказал Костя. — У тебя, видно, силёнок маловато.
Костя изо всей силы дёрнул за ручку. Не тут-то было. Ящик не открывался.
— Никак, — сказал Костя. — Чем бы его открыть. Поищи тут ключи.
Но на письменном столе ключи не лежали. Не было их и в серванте, и в шкафу, где лежало бельё, и на кухне, в кухонном столе. Катя выдвинула все ящики, нигде ключей не было.
Когда они с Костей снова стали дёргать злополучный ящик, в надежде, что он откроется, во входной двери вдруг защёлкал ключ, и она со скрипом отворилась.
— Костя, ты дома?! — радостно сказал женский голос, и невысокая молодая девушка порывисто вбежала в комнату.
— Ой! — охнула она. — Кто это? Что вы здесь делаете?
Она быстро окинула глазами комнату, увидела выдвинутые ящики, распахнутый шкаф, валявшееся бельё и уставилась на Костю и Катю, совершенно лишившись, как видно, дара слова.
— Мы… понимаете… Мы тут деньги… это самое… ищем, — сказал Костя.
— Да, нам деньги нужны, — сказала Катя. — Мы за деньгами пришли.
— Какие деньги? — еле выговорила девушка. — За какими деньгами?..
— Для Константина Николаевича. Он не мог сам прийти… Он… ему… ну, в общем… ему плохо! — вдруг выпалила, сначала замявшись, Катя.
— Плохо?! А что с ним? Где он? Боже мой, почему вы не отвечаете? Я вас спрашиваю, что с Костей?! Отвечайте, почему вы молчите?! — И девушка подбежала к Косте и Кате и принялась взволнованно трясти их за плечи, наклоняясь и заглядывая им в глаза. — Он что, в больнице?! В больнице?! Отвечайте немедленно!
— Да нет, не в больнице он, — сказал Костя. — Чего вы нас трясёте?
— А где же он?!
— Где-где?.. Не знаю, — сказал Костя. — Где тут у вас ключ от ящика? Мы должны ему на билет деньги принести.
— На билет? На какой билет?! Отвечайте, я вас спрашиваю, на какой билет?
— А что вы нас всё спрашиваете? — сказала Катя. Сами бросили его, а сами и спрашиваете! Он уехать собрался. вот что! А вы и рады небось. Он теперь к вам никогда не вернётся!
Девушка, как ошпаренная, отскочила от Кати.
— Вот как? Уехать собрался?.. А откуда вы всё это знаете?.. Он что, нажаловался вам? Да? Нажаловался?
— Ничего он не жаловался, — хмуро сказал Костя. — Дайте нам денег, пожалуйста, а то у него поезд через час…
— Ах вот как! — закричала девушка. —
— Ну, мы пошли, — сказали Костя и Катя, совершенно сбитые с толку.
— Идите… идите… — проговорила девушка сквозь слёзы. — Пусть уезжает!.. Пусть!.. И без него обойдусь! — И она схватила угол скатерти, смяла его в руках, прижала к лицу и заревела ещё сильнее. — так и скажите ему! Без него обойдусь!
Костя и Катя потихоньку, боком выскользнули из квартиры. Запыхавшись, они прибежали на трамвайную остановку, где, взявшись за руки, нервничали Костя Реутов и Маня Сковородкина.
— Что вы так долго? — сказал Костя. — Дверь открыть не могли? До поезда всего тридцать семь минут осталось… А что… её дома не было?..
— Была…
— Была?.. А она что-нибудь сказала? Что-нибудь про меня спрашивала?
— Спрашивала, — неохотно сказал Костя.
— А что, что спрашивала? Может, она что передать велела?
— Велела. Передайте, говорит, пусть уезжает. Без него, говорит, обойдусь.
— Ну что ж, — тихо сказал Костя. — Я так и думал. Прощайте, друзья. Большое вам спасибо за помощь и за ласку. — И Костя поднял с земли свой чемоданчик и помахал всем рукой.
— Так ведь она же там плачет! — вдруг жалобно сказала Катя. — Константин Николаевич, она знаете как ревёт там! Она как услышала, что вы уезжаете, так сразу и заревела. Мне что-то её жалко. Может, вы перед отъездом сходите к ней? Попрощаетесь?
— Так она плачет?! — закричал Костя Реутов. Неужели плачет? Что же вы мне сразу не сказали! Это же совсем дргое дело! Конечно, конечно, надо с ней попрощаться. Нельзя оставлять ее так одну. Пойдемте.
И все четверо бросились к подъезду, а первый — Костя Реутов со своим чемоданчиком. И когда они все вбежали в квартиру, то девушка ещё плакала, а увидев Костю, вскочила, опрокинула стул и бросилась к нему:
— Ты не уехал?! Костенька, миленький, ты не уехал?! Как хорошо, что ты не уехал! Как хорошо!
И вот все сидят за столом в квартире молодожёнов Реутовых и пьют чай. Всем очень весело, все оживлённо разговаривают. Маша Реутова угощает гостей мягкими булочками с изюмом и большими красными яблоками.
А что происходит в это время в квартире Валентина Борисовича и Вероники Владимировны Сковородкиных… Как вы сами понимаете, в квартире Сковородкиных ничего хорошего не происходит.
Мама и папа Сковородкины давно спохватились, что дочери их исчезли. Что их нету ни во дворе, ни дома, ни у Нинки, ни тем более у Кости Палкина, потому что самого Кости Палкина тоже, оказывается, нигде нет.