Однажды мы придем за тобой
Шрифт:
Порой я чувствую себя совсем одиноким, как одна планета, которая часто является мне в моих фантазиях. Эта странная планета, которую я, скорее всего, выдумал, улетает от солнца так далеко, что и представить трудно, куда-то за пояс Койпера, где темно, как в гробу, и холодно, как… даже не знаю, с чем сравнить. Мне кажется, когда-то на этой планете жили люди, но потом почему-то бросили ее, и теперь она, покинутая, несется в чужих холодных глубинах космоса как символ абсолютного, ни с чем не сравнимого одиночества…
Короче, я шел к кабану «отбывать номер». Первое, чему учит армия, – даже если ты мозгами понимаешь, что отданные тебе приказы бесполезны, тихо промолчи и сделай. С тебя
В конце концов, я ж не прынц Голконды, могу послушать с невинным видом наставления стареющего полковника, от меня не убудет. Я ж ему не деньги одалживаю… тьфу. Я успокаиваю себя подобными мыслями, но без особого успеха. Не люблю визиты к психологу, не люблю футбол, не люблю интернат. Я…
Однако в тот день меня ждал сюрприз. Кабан был не один.
Нет, не так. Даже не знаю, как сказать, потому объясню, как сумею.
Сначала я увидел ее.
В нашей армии девушки не редкость, так уж повелось. Призыв обязателен для всех, и отсрочкой пользуются немногие. Даже среди слабого пола.
Видал я девочек симпатичных, но все они в армейском шмотье выглядят как-то не так. Что ни говори, а военная форма женщинам не к лицу, определенно. Выскажи я эти мысли вслух, к списку моих странностей добавилось бы клеймо сексиста, потому свои выводы я держу при себе. И вот, словно в насмешку над моими мыслями, в кабинете кабана возникла она. На ней была серая (почти как нацистское фельдграу) униформа ВВС, при этом незнакомка без лишнего стеснения села так, что юбка поднялась выше колен, обнажая стройные загорелые ноги. Лучше ног я не видал с рождения и даже, простите за откровенность, в голофильмах для взрослых. Хотя голофильмы, по-моему, в эстетическом смысле проигрывают даже старенькому 3D – все недостатки фигуры как на ладони… порой и в буквальном смысле, если у вас есть голографический планшет. Первая моя мысль после того, как мозг запечатлел образ гостьи кабана, была о том, что если она, судя по трем золотым шпалам на погонах, капитан ВВС, киноиндустрия понесла тяжелую утрату. Фигура девушки оказалась настолько безукоризненна, что даже униформа, пошитая явно не на таких афродит, ничуть не портила впечатления, а пожалуй, даже наоборот.
Я встретился с ней взглядом, и мне пришел конец. Раньше я и представить себе не мог, что может быть что-то прекраснее, чем полунощная россыпь звезд над Вади-Аравой, но в сравнении с ее глазами все эти звезды казались лишь тусклыми пятнышками на унылом небосклоне.
Девушка приветливо улыбнулась и кивнула мне.
– Вот он, гэврэт-кцина [31] , – сказал кабан, – принимайте с рук на руки, не пойму лишь, зачем он вам. Но мне, по крайней мере, одной головной болью будет меньше.
31
Гэврэт-кцина – госпожа офицер. Обращение к старшей по званию женщине-офицеру.
Я еще раз бросил взгляд на погоны девушки. Все правильно, сэранэт – капитан, тогда как кабан – сган-алуф, на два звания старше. Но такое впечатление, что она тут командует, а он подчиняется.
Тем временем девушка кашлянула:
– Можно не так официально, кацин-якар? [32] Мне было бы комфортнее, если бы вы называли меня просто по имени.
– Как скажете, гэврэт Нааме, – покорно склонил голову кабан, а девушка-капитан подмигнула мне:
– Подходите, Элиаху. Садитесь. Я решила пообщаться с вами здесь, чтобы вы заранее не тревожились. Как сказал кацин бриют
32
Кацин-якар – дословно – «дорогой офицер». Неофициальный паллиатив выражения «товарищ офицер», применяемый между незнакомыми людьми, равными по званию, в неофициальной обстановке (или начальником по отношению к подчиненному). Широко употребляется с 50-х годов ХХI века.
Она изящно облокотилась о край стола, чуть склонила голову и посмотрела на кабана, старательно отводившего взгляд.
– Скажите, уважаемый сган-алуф, с чего вы решили, что ваш подопечный будет мне неинтересен? Неужели потому, что впервые за свою практику не сумели найти подход к юноше?
Кабан вздрогнул, словно под холодный дождь попал. На гэврэт Нааме он старался не смотреть.
– Видите ли, гэврэт, – ответил он глухо, – я действительно не знаю, чем вашему ведомству может пригодиться Элияху. Разве что вы собираете футбольную команду, но в этом случае придется как-то замотивировать его забивать голы – он это умеет, но не хочет.
Откровенно говоря, гэврэт Нааме достаточно было просто попросить меня – и я с готовностью согласился бы даже в одиночку забивать сборной саудовских или китайских легионеров. Я тоже старался не смотреть на очаровательного капитана – нельзя глазеть на солнце без риска ослепнуть, а на такую женщину – без риска влюбиться… хотя, кажется, мне лично уже поздно было пить минералку и притворяться, будто я не видел эти черты, столь совершенные, словно Господь изваял их не из глины, а как минимум из белого золота…
Нааме тем временем очаровательно улыбнулась кабану:
– Вот как… Простите, кацин, сколько лет вы уже на пенсии?
– Какое это имеет значение? – удивился кабан.
– Наше государство дает всем военнослужащим право работать после достижения пенсионного возраста, – мягким, воркующим голосом пояснила девушка. – Но вы должны хорошо знать, что право – вещь относительная: вы можете служить, пока на все сто выполняете свои обязанности, но если вы… – Нааме прищурилась, – как говорится, потеряли нюх, возможно, лучше отправиться на заслуженный отдых. Армия содержит в своем штате котов, охраняющих продуктовые склады от грызунов, но зачем ей кот, который не ловит мышей? Зачем армии кабан, не способный понять, с каким сокровищем имеет дело?
Кабан опять вздрогнул – определенно Нааме он боялся.
– Что вы такое говорите, гэврэт-кцина? Думаете, я не понимаю, насколько Элиаху превосходит своих товарищей? Но, говоря вашим языком, какой смысл в совершенном оружии, которое не стреляет? Элиаху не имеет никаких целей, ни к чему не стремится, он обладает талантами – и никак не желает…
– …или не может пожелать, – перебила его Нааме. – А не может потому, что вы не дали ему раскрыться. Кацин, вы должны стать для новобранца тем, чем солнце и роса являются для цветка, но вашего тусклого света не хватило на то, чтобы этот цветок раскрылся.
Нааме поднялась с кресла – двигалась она плавно и быстро, как кобра, но не невзрачная, вроде тех, что встречаются на Синае и в Египте, а индийская, которую, по-моему, называют королевской. Завораживающе-быстрая и, внезапно подумалось мне, не менее опасная – то-то кабан струхнул…
– Вы говорите, у него нет цели? Но, может, все дело в том, что вы не интересовались его целями? Вы сразу постарались подогнать его под свои, заставить следовать по указанному пути. Не понимая, что такие, как он, не двигаются в чужой колее – они прокладывают свою!