Однажды на девичнике
Шрифт:
— Я уже верю тебе, Саш, — сказала, зарываясь носом в ямочку между шеей и плечом.
— Идем завтракать, принцесса. Кажется, там с вечера завалялись овощи. Организую нам витаминный салат.
Неловкость после разговора никуда не делась. Даже сидя на кухне, я ощущала, что не простила себя за глупость, за свою выходку.
Нужно было обязательно извиниться перед Сашей и обсудить все как взрослые люди.
— Зачем Кристине было воровать деньги у отца? Он и так дает ей больше, чем нужно, — озвучила я вслух свои мысли.
— Потому
— Чего?
У меня кусочек авокадо от неожиданности встал поперек горла.
Сначала я подумала, что Саша шутит. Но на шутника он не походил. Смотрел на меня совершенно серьезно, ожидая реакции.
Но как я должна была реагировать? Я не знала…
— Один раз я был у вас дома. Но не в кабинете, а в спальне твоих родителей. Владимир Антонович попросил привезти какие-то личные документы, точно не помню какие. Я искал их среди прочих бумаг, и мне на глаза попалось заключение врача о том, что Владимир Антонович больше не может иметь детей. Заключение было выдано раньше, чем в семье задумались о втором ребенке.
— То есть, Кристину удочерили? — ужаснулась я. — Нет, стоп, мама же была беременная, чего это я.
— Я очень удивился, когда увидел справку, видимо из-за этого пробыл в комнате дольше, чем было нужно. Твоя мать застала меня с ней в руках.
Саша тяжело вздохнул, перевел дыхание и сделал большой глоток кофе.
— Она предлагала мне денег взамен на то, что я уволюсь и никогда ничего никому не скажу. Владимир Антонович не знал о диагнозе, его жена скрыла все от него.
— Мама изменила отцу?..
— Она убеждала меня, что обращалась в специальное учреждение, где ей помогли забеременеть. Но…. Я знаю, что у нее была интрижка с партнером твоего отца как раз чуть меньше, чем за год до рождения Кристины.
— Я в шоке. Не верю.
— Да, мне тоже сложно в это поверить. Они кажутся образцовой семьей, но на деле все не так гладко. Я дал обещание, что никогда не заговорю об этом, но Кристина сама сказала, что в курсе всей ситуации. Подслушала разговор матери с кем-то, и теперь хочет найти своего настоящего отца.
— Наивная девочка, — хмыкнула я. — А нужна ли она ему?
— Я убедил ее в этом же. Владимир Антонович не знает правды и никогда не узнает, если постараться. Он любит ее отцовской любовью, готов обеспечивать и прощать все шалости. Она должна ценить это.
На несколько минут мы утихли. Я старалась разложить в голове по полочкам услышанную информацию, но сделать это было практически невозможно.
Все полочки перевернулись вверх дном, и собрать воедино уже ничего не получалось.
— Это все так странно… Когда мы с тобой начали общаться, мама так ругала меня. Говорила, что стоит простить Антона, а не находить ему замену через пару дней. А сама?
— Она не была против замены, она была против конкретно меня. Уверен,
— Думаю, я имела право знать.
Саша подошел ко мне со спины и крепко обнял. Его объятия сказали больше, чем сейчас могли сказать слова.
От переизбытка эмоций по щекам опять покатились слезы, которые я не могла и не хотела унимать. Позволила себе быть настоящей и искренней. Рядом с Сашей я этого не боялась.
— Извини, что вывалил это все на тебя.
— Извини, что была дурочкой.
— Все будет хорошо, я тебе обещаю.
— А я тебе верю.
Мне было пора собираться.
На фоне всех событий сегодняшнего утра страх перед защитой покинул меня. Я стала невероятно уверена в своем успехе!
Не стала даже повторять свою речь, вместо этого покрутилась перед зеркалом лишние полчаса, чтобы хорошо уложить волосы.
На защиту дипломов зрителей, само собой, не пускали. Так что родные и близкие ждали сегодняшних выпускников перед входом в институт.
К двум часам меня привез Саша. Нежно поцеловал на глазах у одногруппников и пожелал удачи.
Родители должны были подъехать позже, ну и Леся с Кирюшей обещались притопать к окончанию мероприятия.
— Ну что, Северцова, готова? — в коридоре института меня встретил мой научный руководитель, очаровательный дедуля преклонного возраста.
— Владимир Николаевич, всегда готова.
— Вот это настрой! Молодец, Ритуля. Ни пуха ни пера.
— К черту! — улыбаясь всем проходящим мимо меня выпускникам, я дошла до небольшой аудитории, где своего часа дожидалась наша группа.
Кто-то уже прибыл на место, кто-то еще получал напутственные слова от родных перед входом в наш Альма-матер.
Я пристроилась на кожаный диванчик рядом с девчонками, с которыми мы хорошо общались. И буквально через несколько секунд рядом со мной на подлокотник опустилась попа нашего одногруппника Субботина.
— Ритка-Маргаритка, это кто тебя до института сегодня вез? Вроде жених другой был.
— Коль, она тебе нравится или как? Рита с Антоном три месяца как порвала, — ответила вместо меня Ксюня, самая осведомленная информационная бомба всего университета.
— Я смотрю, местечко под солнцем освободилось!
Не успела я ничего сказать, как Коля приобнял меня за плечо и приблизился на неприличное расстояние.
Я хорошо относилась к парню, но его влюбленность в меня всерьез не воспринимала. Он только и делал, что трепался об этом, да звал в кино раз в месяц. Разве это влюбленность?
— Коль, сгинь. Свято место пусто не бывает! Кандидаты уже без тебя есть.
— Вот же блин! Вечно не успеваю очередь занять!
— Очередь в магазине за сервелатом, а девушки выбирают себе самого достойного из всех кандидатов! — философски изрекла Инна. Не могла не согласиться с ее мудростью, как, впрочем, и всегда.