Однажды приедет принц...
Шрифт:
Это потрясло его.
Сколько Деметриос себя помнил, он был без ума от женщин. Так же как и они от него.
— Девушки как кегли в боулинге, — ворчал его брат Джордж, когда они были подростками, — только он улыбнется им, как они валятся к его ногам.
— Завидуй, — хохотал Деметриос.
Это чувство стало еще сильнее после того, как, закончив колледж, где изучал киноискусство, он принял предложение поработать моделью. Работа моделью помогла. Его начали узнавать. Как сказал один режиссер: «Им плевать, что ты рекламируешь. Они покупают тебя».
Режиссеры поверили ему.
—
Три года съемок в роли Люка Сент-Энджи принесли ему славу, богатство, возможности, кипы сценариев, которыми его забрасывали, плюс успех у всех женщин, которых он только мог захотеть, включая прекрасную и талантливую актрису Лиссу Конрой. Она была последней, кого он желал. О ком заботился и хотел заботиться до самой смерти.
То, что Деметриос чувствовал сейчас, не имело ничего общего с заботой. Это было простое вожделение, реакция на красивую женщину.
Он взглянул на ту, которая разбудила в нем желание. Она разговаривала с официантом маленького ресторанчика, куда они только что вошли. Место соответствовало тому, что Анни обещала. Невзрачная кафешка. Несколько столиков находились внутри, и еще четыре, занятые посетителями, стояли на улице у входа.
Она закончила разговор с официантом и подошла к Деметриосу.
— Здесь меня знают. Еда приличная. Мусака [4] — просто пальчики оближешь! И туристы сюда не заглядывают. Но свободен столик лишь возле кухни. Не самое лучшее место. Так что если ты предпочтешь что-нибудь другое…
— Все в порядке.
Место на самом деле было не очень хорошее, как раз напротив двери в кухню, но здесь никто не будет обращать на них внимание. Никому и в голову не придет, что за этим столиком, в худшем месте, куда никто и не посмотрит, сидит кинозвезда. Повар и официант были слишком заняты, чтобы обратить внимание на тех, кого они кормят. Хотя они с ног сбились, обслуживая Анни. Мгновенно появились меню. За ними последовала винная карта.
4
Мусака — рубленая баранина по-гречески.
— Ты часто тут бываешь?
— Прихожу сюда, когда не готовлю сама. Здесь очень вкусно кормят.
Не глядя в меню, она заказала буйабес [5] :
— Его всегда превосходно готовят.
Это звучало соблазнительно. Но еще более соблазнительной была мусака, о которой она упоминала раньше. Никто лучше его матери не готовил это блюдо. Но уже три года, как Деметриос не был дома. Он почти не общался с родителями после похорон Лиссы. Весь прошлый год он держал их на расстоянии. Он знал, родные его не понимают. А он не мог объяснить. Не мог заставить их понять, что значила для него Лисса. А после всего случившегося не мог даже видеться с ними. Пока не мог. Было проще держаться подальше, пока он сам не решит вернуться.
5
Буйабес —
И сейчас он вернулся. Написал новый сценарий. Снял новый фильм. Привез его в Канны, на самый многолюдный и престижный кинофестиваль. И теперь появлялся на публике, давая интервью, очаровывая поклонников и поклонниц и улыбаясь, чего бы ему это ни стоило.
Возможно, после фестиваля он поедет в Санторини навестить Тео и Марту с их детишками, а потом полетит обратно в Штаты повидаться с родителями…
Он заказал мусаку. А когда поднял глаза на Анни, увидел, что она улыбается.
— Что? — спросил Деметриос.
— Да так, ничего. Просто поражена. Удивительно, что я сейчас здесь. С тобой.
— Судьба, — сказал он, пробуя вино, которое принес официант, и одобрительно кивая.
— Ты в это веришь?
— Нет. Но я как-никак сценарист. Люблю переломные моменты. — Неправда. Видит бог, некоторые из таких моментов его жизни были настоящей катастрофой.
Но на Анни его замечание, кажется, произвело впечатление.
Официант налил ей вина.
Деметриосу захотелось еще раз увидеть ее улыбку.
— Итак, ты пишешь диссертацию, работаешь волонтером в клинике. У тебя есть жених. Ты училась в Оксфорде. И в Беркли. Анни Чемион, расскажи мне еще что-нибудь о себе.
Лисса привыкла находиться в центре внимания, где бы она ни была. Но Анни лишь развела руками. А потом и вовсе потрясла его:
— Когда мне было восемнадцать, у меня на стене висел постер с твоим изображением.
Деметриос застонал и прикрыл рукой глаза. Он знал, о чем она говорит. Это был высокопрофессиональный, сделанный с большим вкусом снимок его обнаженного тела. Он пошел на это по просьбе своей подруги, которая занималась фотографией и хотела сделать себе имя.
Что ж, у нее все получилось.
Так же, как и у него. Его братья и все без исключения друзья, видевшие это фото, годами подшучивали над ним. Да и до сих пор делают это. К счастью, у его родителей все в порядке с чувством юмора…
— Я был молод и глуп, — заметил он, печально кивая.
— Но потрясающе красивый! — ответила Анни с такой обезоруживающей искренностью, что Деметриос заморгал.
— Спасибо, — криво усмехнулся он. Но, как это ни странно, ее восхищение доставило ему удовольствие. Конечно же он слышал подобные отзывы, и не раз, но осознание того, что им была увлечена такая хладнокровная и сдержанная женщина, как Анни, разбудило в нем желание.
Он подвинул свой стул:
— Расскажи мне еще что-нибудь. Как ты познакомилась со своим женихом?
Официант принес салаты. Деметриос взял вилку.
— Я знала его всю свою жизнь, — сказала Анни.
— Жили по соседству?
— Что-то вроде того…
— Помогает, когда знаешь кого-то достаточно хорошо. — Господь свидетель, ему помогло бы, если бы он понял, что же делает Лиссу такой особенной в его глазах. Он бежал бы без оглядки в другую сторону. Но как он мог догадаться, когда она так талантливо играла роль? — По крайней мере, ты его знаешь.