Однажды Ты будешь Моя
Шрифт:
– А что тут обсуждать и так всё ясно… - начал было Плохиш, устраиваясь удобнее на стуле, но его сразу же перебили.
– А я думаю, великие умы Долохова вообще не собирались с нами что-то обсуждать. Они ведут это расследование. Ведь содержание и безопасность пленных - это по их части. – майор Лютаев был больше настроен на разговор, чем Плохиш. Ну я не удивлен. Плохиш вообще предпочитает действовать, а не обсуждать.
– Все сведения - у сотрудников Долохова. Экспертизы, протоколы допросов, записи с камер, сведения о наёмниках и прочая
– заметил Гарик усаживаясь рядом с Лютаевым.
– Ты тоже считаешь, что идея этой встречи принадлежит исключительно командиру? – спросил я Гарика.
– Да, я согласен с Павлом. Генерал либо хотел услышать наше мнение, потому что у нас другой взгляд. Или потому, что больше нам доверяет.
– Возможно хотел зацепить Долохова, что типа вот твои стратеги проглядели, - добавил Лёня.
Я покачал головой.
– Во всем этом главная неясность ни «кто» и «как», и даже ни «по чьему заказу» убили этих двоих недобитков. А в том - зачем это делать спустя три месяца после того, как эти двое уже сотню раз могли слить важную информацию?
– Ты имеешь в виду, что тут либо сразу нужно было кончать с ними, либо уже потом смысла нет и рисковать? – спросил Плохиш.
Я кивнул и добавил:
– Значит, либо двое «языков» на допросах сказали не всё…
– Такое мало вероятно.
– спокойно заметил Гарик, откинув голову на подголовник и закрывая глаза.
Мы с комрадами не удивились его поведению. Гарик так часто делал, когда ему нужно было сосредоточиться, и подумать, прежде чем дать ответ.
– Либо на вопросы они ответили, но вскрылись дополнительные факты, по которым их можно было использовать. То, что раньше не было известно. – предположил Лютаев.
– И поэтому тот, кто об этом узнал, решил их убрать, чтобы их снова не использовали как источник информации… – продолжил я его мысль.
– Согласен. Я отсюда вижу два вывода…
Мы посмотрели на Гарика.
– Первый - новая информация вскрылась совсем недавно, и она является ключом к чему-то важному. Второй - тогда получается, что двоих пленных грохнули, потому что тот, кто имел доступ к этой информации её слил.
– Мне пришёл в голову ещё один вариант...
Мы испытывающее посмотрели на Плохиша.
– Двоих пустили в расход чисто для того, чтобы поймать у себя крысу.
Под нашими удивленными взглядами он довольно оскалился:
– Сами подумайте - вероятность очень мала, что спустя три месяца, вдруг что-то всплыло на этих двоих, что раньше упустили.
– Мала, но не исключена, - скрупулёзно поправил Гарик. Плохиш недовольно цыкнул.
– Если использовать этих душманов, то можно повернуть так… Кто-то сливает инфу по разным каналам, что двое пленных, которых взяли русские, знают о важной, например, операции. На самом деле операции и нет вовсе. Это фикция.
Плохиш развел руками и посмотрел в глаза мне, а потом Лютаеву.
– А потом этот кто-то ждёт кто из тех, кому он её слил, эту инфу использует.
Нужно
– А это неплохая идея, - проговорил Лёня, задумчиво протирая лоб.
Некоторое время мы еще накидывали варианты, но потом я сказал:
– Ладно, парни. В любом случае без дополнительной информации дальше мы можем только теории строить.
И этим я закрыл тему, перейдя на другие вопросы.
За оставшиеся десять минут мы успели обсудить все текущие дела, и я вернулся в свой кабинет, забрал личные вещи и направился к выходу.
Двери лифта распахнулись, и я усмехнулся, встретившись взглядом с Исаевым.
– Что Кот уже уходишь?
– спросил Яр, выходя мне навстречу из лифта в аромате крепкого табака.
Вопрос не требовал от меня ответа, я лишь усмехнулся, пока мы поменялись местами в кабине лифта.
– Уже соскучился по жене?
– сделал ртом чпокующий звук этот паскудник.
Я усмехнулся, покачал головой, поражаясь его неиссякаемой, хм, «энергии» и нажал кнопку первого этажа.
– Передай от меня привет её подружке Виктории, - напоследок попросил Яр, лыбясь во все тридцать два, и не выходя из своего образа плохиша, за что, собственно, в своё время и получил этот дурацкий позывной.
– Вот мне больше занятия нечем.
– ответил ему, так громко, чтобы Исаев меня услышал через двери лифта, закрывшиеся перед его ухмыляющейся мордой.
Влад
В окна кабинета светило солнце. Ещё тёплое, оно приятно согревало. Для осени погода стояла превосходная. Никаких зонтов и пальто — только лёгкие куртки и улыбки на лицах, словно лето решило не прощаться. Последние теплые деньки в этом году.
Я остановился в дверях любуясь Ниной. Любимой женщиной. Своей женой. Как опьяняюще действовало на меня осознание, что теперь принцесса - моя. Перед Богом и людьми.
Нина сидела за столом подложив под себя одну ногу. Небольшая стопа с аккуратными пальчиками была видна под столом. Тонкая щиколотка, стройная ножка, и под платьем я заметил кружево трусиков. Я с трудом сдержал вздох, чтобы Нина не заметила, что я наблюдаю за ней. Чтобы отвлечься от соблазнительного видения, я сосредоточился на том, как она увлечённо записывала что-то в тетрадь.
Стол был заложен раскрытыми книгами и распечатками. Рядом с тетрадью стоял раскрытый пенал с ручками (зачем их так много?) и рассыпаны цветные маркеры. Центральное место на столе гордо занимал ноутбук, с примечательными наклейками на корпусе. Одна с цветной двойной спиралью ДНК, ещё несколько круглых стикеров с яркими чашками Петри, в которых растут колонии с бактериями в виде разнообразных узоров. Были и другие на научную тематику, но там я не разобрал.
Для Нины даже мелочи имеют значение, особенно когда они связаны с тем, что она искренне любит.