Однажды в Америке
Шрифт:
Макс встал со стула и спустился вниз. У меня был отличный обзор, я видел шоссе и сразу заметил бы машину, свернувшую к казино.
Макс вернулся с целой охапкой бутылок. Он притащил по несколько бутылок кока-колы и пива и литровую бутылку виски. Мы расставили бутылки на полу там, где было изображено колесо рулетки.
— А что, льда совсем нет? — спросил я.
— Если бы лестница была пошире, то я доставил бы тебе полное удовольствие и приволок бы сюда холодильник, — ответил Макс.
Мы открыли по бутылке колы и уселись возле окна. Ожидание было поистине мучительным. Мы по очереди ложились вздремнуть на пол или устраивали разминочные
— Жаль, здесь нет зеркала, — со смехом произнес Макс. — Тебе бы стоило взглянуть на себя, Башка.
На мне оставались лишь трусы, под резинку которых я засунул нож, и наплечная кобура с револьвером. По моему телу струйками стекал пот. Макс выглядел не лучше: кроме трусов и кобуры с револьвером на нем оставался его револьверчик с пружиной, укрепленный на правой руке. На коленях он держал пулемет. В половине первого мы перекусили, запивая гамбургеры теплым пивом, в которое я добавил виски. Макс предложил мне принести из холодильника несколько кубиков люда. Я спустился вниз и вытащил из холодильника поднос для льда. На нем лежал сплошной матовый куб, от которого невозможно было отделить ни кусочка. Я поискал вокруг, но не нашел ничего, чем можно было бы расколоть лед. Я подумал о своем ноже, но решил, что ну его к черту, этот лед, не буду я тупить лезвие из-за такой ерунды.
— Что, нету льда? — спросил Макс, когда я вернулся.
— Чертов поднос полностью обмерз. Мне нужно шило для льда, чтобы отколупнуть хоть кусочек.
— Ну и черт с ним, — проворчал Макс.
Нам надоели разговоры, и мы сидели молча, прижимаясь к окошку и хватая ртами относительно прохладный уличный воздух. Время тянулось так медленно, что мне начало казаться, что мы ждем уже несколько дней. Наконец, около двух часов дня, с шоссе на подъездную дорогу свернул старый «форд». Мы внимательно наблюдали за двумя неграми, вышедшими из машины. Один из них достал из кармана ключи, открыл дверь, и приехавшие вошли в здание. Через отверстия, просверленные в полу чердака, мы наблюдали за ними. Негры прошли в гардеробную и извлекли на свет ведра, веники и швабры.
— Тьфу! — в сердцах произнес Макс. — Они всего лишь уборщики!
— Какая, к черту, разница! Все равно хоть какое-то разнообразие.
Мы понаблюдали, как негры пылесосят ковер. Никогда бы не подумал, что можно с интересом следить за такой однообразной работой. Около четырех они кончили уборку, сложили свой инвентарь на место и, вернувшись в зал, начали играть в кости.
— Может, присоединимся к ним, а, Башка? — спросил Макс. Я посмотрел на него, пытаясь определить, шутит он или нет: от Макса можно было ожидать чего угодно. Негры играли до тех пор, пока один из них не проиграл все свои деньги, примерно три с половиной доллара. В шесть часов они закрыли казино на ключ и уехали.
Мы вновь перекусили и запили еду теплым коктейлем из пива и виски. Жара все усиливалась, и на чердаке было уже жарко, как в духовке. Даже после того, как село солнце, в нашей комнатушке наверху не стало прохладнее.
В восемь тридцать к казино подъехали сразу два автомобиля, и из них выгрузились десять крепких ребят, одетых в форменную одежду.
— Охрана, — напряженно прошептал Макс.
Мы внимательно следили за ними. Вероятно, ключей у них не было. Во всяком случае, никто из них не вошел в казино. Все они
— Уже скоро мы наконец-то немного поработаем.
Около девяти у входа затормозили два мощных восьмицилиндровых «крайслера». Из каждого вышли по пять человек с револьверами в набедренных кобурах. Двое из них несли небольшие, похожие на докторские, саквояжи.
— А вот, похоже, и денежки пожаловали, — прошептал Макс. Один из людей открыл дверь, и все десять вошли в казино. Мы прильнули к отверстиям в полу и начали наблюдать за подготовкой оборудования к игре. Саквояжи поставили на столе в комнате кассира, и он проворно начал пересчитывать деньги и раскладывать их по ящичкам кассы.
— Эй, Макс, — прошептал я, — похоже, что здесь не меньше ста тысяч.
Макс кивнул в ответ.
Было слышно, как по засыпанной гравием дороге к казино подъезжают еще какие-то машины. Я вернулся к окошку. В казино заходили мужчины, одетые в вечерние костюмы. В одном из них я узнал крупье с рулетки, остальные также были работниками казино. Одни являлись обслуживающим персоналом, а другие — подсадными.
Глава 27
Я наблюдал за помещением кассира. Около десяти там появился высокий грузный человек, который достал из кармана фонарик и двинулся вверх по лестнице. Я позвал Макса и, сжав руке свой нож, спросил:
— Перерезать ему горло, чтобы не поднял шума?
— Не надо, Башка. Я сам займусь парнем. Мне хочется с ним поговорить.
В руке Макс держал что-то белое. Я пригляделся и понял, что он держит свою скомканную рубашку. Толстяк, пыхтя, поднялся на площадку перед дверью. Когда он шагнул за порог, его фонарик мигнул и тут же погас. Толстяк нагнулся, чтобы для восстановления контакта постучать фонариком по полу, и в ту же секунду Макс бросился на него со спины и, обхватив одной рукой за горло, другой начал запихивать ему в рот рубашку. Толстяк обмяк, и Максу пришлось подхватить его, чтобы он не грохнулся на пол. Я взглянул ему в лицо. Глаза человека были закрыты.
— Он вырубился, — прошептал я.
Мы отнесли толстяка в комнатушку и осторожно положили на пол. Я проверил, что делается в комнате у кассира, и, вернувшись, сообщил Максу:
— Они ничего не слышали. Все спокойно.
Макс вытащил кляп, я влил в приоткрытый рот человека немного виски и легонько похлопал его по щекам. Мы направили свет фонарика ему в лицо. Он начал приходить в себя. Его ресницы затрепетали, и он хрипло прошептал:
— Мои таблетки.
Он нащупал карман жилета, достал из него маленькую плоскую коробочку и положил на язык таблетку. Жестом он попросил дать ему чем-нибудь запить таблетку, проглотил ее, а затем начал растирать грудь рукой. Его вначале мертвенно-бледное лицо постепенно приобрело более естественный оттенок.
— Я в плохой форме, — слабо пробормотал он.
— Не вздумай поднимать шума, урод, — прошипел ему в ухо Макс. — Делай только то, что мы скажем, или мы тебя прикончим.
Он затрясся и окинул нас испуганным взглядом. Думаю, что в тот момент мы вполне походили на двух призраков, явившихся из глубин ада. Он снова чуть не потерял сознание. Я легонько похлопал его по щекам:
— Спокойно. Спокойно. Очнись. Мы тебя не тронем.
Я дал ему отхлебнуть виски.
— Как теперь себя чувствуешь? — спросил Макс.