Однажды в Асхане

Волконов Владимир

– Да, я видел, но ведь это же сорняк!

– Ты так думаешь?

Мальчик хотел было ответить, но задумался.

– Как тебя зовут? – спросил человек в плаще.

– Максимилиан.

Тот удивленно взглянул на него.

– В самом деле?

– Да.

Его собеседник уважительно кивнул.

– Живешь где-то неподалеку?

– В деревне, на самом краю, это примерно в миле отсюда.

– А чем занимаются твои родители?

– Я сирота. – Максимилиан произнес это почти гордо. – Я живу с дедом. Он разводит свиней и кур, а еще он – учитель. К нам ходят почти все деревенские мальчишки.

– Я очень уважаю учителей, –

серьезно ответил незнакомец. – Наверное, ты здесь по его поручению?

– Да, то есть… Я должен был набрать валежника и ягод, но забыл их название.

– А ты сможешь описать их?

– Дед говорит, что они редкие, но иногда встречаются и в Джейвуде. Они сливаются с листвой, поэтому их очень сложно найти.

– Силановы слезы?

– Точно!

– Эти ягоды, и впрямь, очень редки. Здесь они мне пока не попадались. Но, знаешь, вкус у них просто удивительный, ни на что не похожий. Если никогда не пробовал, я не смогу тебе описать.

– А почему их называют «слезами»?

– Твой дед не рассказывал тебе легенду?

Мальчик отрицательно покачал головой.

– Что ж, рассказать ее недолго. Из всех Стихийных Драконов у Силанны – самый неторопливый и мягкий характер. Считается, что она всегда выступает примирительницей в ссорах своих «родственников», возникающих из-за того почитания, что оказывают им народы Асхана. Силанна же – очень мирная и предусмотрительная, ведь она – Дракон Земли. Земля прочна и малоподвижна, она никогда не спешит и действует обдуманно. Но, как и всем, ей свойственны ярость и печаль, которые она испытывает, видя, как детей ее безжалостно уничтожают. Легенда гласит, что во время одной из страшных войн, что случились еще в далекую эпоху Шантири, обезумевшие солдаты изрубили и сожгли целый лес, чтобы выстроить из него осадные орудия, решившие исход битвы. В этом лесу была и священная роща Силанны, где наши предки поклонялись Дракону, но воины не пощадили и ее. И, подобно своей Матери, Асхе, Силанна заплакала, стремительно промчавшись в гневе по Асхану и роняя изумрудные слезы. На тех местах, где они упали, и растут теперь священные ягоды.

Некоторое время Максимилиан стоял молча и как бы нахмурившись.

– Но, раз они священные, значит я не могу собирать их?

– Думаю, что твоему деду известны свойства силановых слез, раз он посылает тебя за ними. Поэтому, если найдешь их, просто сразу отнеси ему. Я не говорю, что их нельзя есть, но это, знаешь ли, не лакомство для двенадцатилетних мальчишек.

Человек в плаще взглянул на него наставительно, но по-доброму. Максимилиан удивленно кивнул.

– Откуда ты знаешь, сколько мне лет?

– Ниоткуда. Просто ты так выглядишь.

– Ты – друид?

Настал черед удивляться незнакомцу.

– Разве я похож на друида?

– Конечно. Высокий, зеленый плащ с капюшоном, знаешь все о птицах и о растениях. А еще я слышал, как ты произнес какие-то слова перед тем, как срезать листок.

– Верно. Но это была всего лишь благодарность – и извинение.

– Как это?

– Я благодарил Силанну за те дары, что она приносит нам каждый день, и извинялся за необходимость лишить жизни и использовать одного из детей Земли.

– Это такой ритуал?

– Нет, это просто благодарность – и просто извинение. Представь, что твой дед целый год выращивал поросенка, ухаживал за ним, берег, и вдруг пришел какой-то человек и просто, без предупреждений, зарезал

его себе на потеху. Только потому, что ему так захотелось. А теперь представь, что это был не поросенок, а твой младший брат или твоя маленькая сестренка. Хотел бы ты защитить их от безнаказанной жестокости такого человека?

– Разумеется!

– Вот так же и Силанна хочет защитить своих детей. Но она понимает, что мы нуждаемся в них, а потому позволяет забирать. Возможно, каждый раз ей бывает очень больно от этого. Но думаю, что она и радуется, зная, что кто-то сумел излечиться или насытиться благодаря одному из творений Земли. А, когда крестьянин засевает поле и сажает дерево или куст, для нее это радостно вдвойне. Так мы делимся с Силанной тем, что забираем у нее. Конечно, это очень хрупкая гармония, но все-таки она достижима.

Максимилиан опустил голову и потер затылок.

– Я как-то не задумывался об этом, – признался он.

Незнакомец улыбнулся.

– Да. Но надеюсь, что теперь хотя бы иногда будешь. Достаточно взглянуть на все это великолепие. – Он развел руками. – Видишь это зеленое царство вокруг? Оно – «изумрудная песнь». Поэтому и месяц так называется.

– Правда?

– Похоже на нее.

Человек в плаще усмехнулся, – и мальчик усмехнулся следом.

– Все-таки ты – друид, – решительно заявил он.

– Что ж, если тебе нравится так думать. Подожди-ка… Слышишь?

– Что?

– Дрозды больше не поют.

Треск веток, раздавшийся позади, заставил Максимилиана обернуться и вздрогнуть. Однако это был всего лишь кролик, выскочивший из-за кустов прямиком на середину поляны. Пугливо сверкнув по сторонам своими черными бусинками, он еще плотнее прижал уши и часто и крупно задрожал.

– Нас боится.

– Не думаю, – ответил незнакомец. – Да и дрозды кого-то почувствовали.

– Кого же?

Треск повторился, – и сорвавшийся с места кролик упал, пронзенный стрелой. Отшатнувшись в сторону, мальчик испуганно огляделся. Не прошло и нескольких секунд, как следующая стрела глухо вонзилась в дерево. Максимилиан тут же бросился на землю, но человек в плаще даже не шелохнулся. Стрела вошла в древесину слева, в нескольких сантиметрах от него. Спокойным, но резким движением он вытащил ее и с любопытством повертел в руке. Подняв голову, мальчик увидел, что со стороны чащи быстрыми и уверенными шагами направляется к ним рыжеволосая девушка. Она была в черных мужских сапогах и черном охотничьем камзоле. Большой и чрезвычайно крепкий на вид тисовый лук покоился у нее в правой руке. Следом за девушкой шел, опустив глаза, худощавый черноволосый юноша, несший с собой полный колчан. Через несколько мгновений из-за деревьев показались и остальные. Шумная компания из двадцати или тридцати человек явно была настроена весело, перебрасываясь на ходу ругательствами и шутками, относившимися к одному из них.

Мальчик взглянул на человека в плаще. С доброжелательным и открытым выражением лица тот смотрел прямо перед собой, ожидая развития событий. Подойдя почти вплотную, лучница остановилась и испытующе посмотрела на него. Чернота ее блестящих глаз, – живых и наглых, задорных и обжигающих, – показалась Максимилиану необыкновенной. Ухватив незнакомца за подбородок, она стала поворачивать и придирчиво изучать его красивое и правильное лицо, так, словно выбирала лошадь. Но тот был, казалось, не против подобного обращения и покорно сносил свой «осмотр».