Однажды в Голливуде
Шрифт:
«Да сколько ей лет, блин?» — думает Клифф.
— Как огурчики? — спрашивает он.
— Отличные, — отвечает длинноволосая босоногая хиппи-брюнетка с огурцами. — Из дорогих.
Клифф поднимает брови — мол, «рад за тебя».
— Подвезешь? — умоляет она голосом милой девочки, а потом ради эффекта закусывает нижнюю губу.
— А куда делся Берни? — спрашивает он.
— Кто?
— Парень в «Бьюике Скайларке».
Она вздыхает.
— Похоже, он ехал не в мою сторону.
—
Явно несовершеннолетняя, приходит к выводу
Клифф, но насколько? Ей не четырнадцать и не пятнадцать. Вопрос: шестнадцать или семнадцать?
А может — чем черт не шутит, — восемнадцать? И тогда официально она совершеннолетняя — по крайней мере, если спрашивать управление шерифа округа Лос-Анджелес.
— Я в Четсворт, — сообщает она.
Он невольно хмыкает.
— Четсворт?
Она кивает как будто всем своим марионеточным телом.
Клифф спрашивает с усмешкой:
— То есть ты просто гоняешь автостопом взад-вперед по всей Риверсайд-драйв, пока кто-нибудь, у кого полно времени и бензина, не согласится довезти тебя в сраный Четсворт?
Она отмахивается от его недоверия.
— Много ты понимаешь. Туристы обожают меня катать. Это их любимый момент отпуска в Лос-Анджелесе...
Она бурно жестикулирует, и тут он замечает, насколько у нее крупные руки. «Боже мой, какие длинные пальцы, — думает он. — Им самое место на моем хуе, да чтоб сжимала покрепче, а большим пальцем потирала головку».
— ...до конца жизни будут рассказывать о том, как подвезли голливудскую хиппи...
Пока она щебечет, он бросает взгляд на ее ступни. «Хрена, тоже ведь немаленькие».
— ...до киноранчо.
Секунда.
Вторая.
Третья.
Четвертая.
— До «Киноранчо Спана»? — наконец спрашивает Клифф.
Лицо Дебры Джо озаряется.
— Ага!
Клифф переносит вес с правой ноги на левую и подсознательно перекладывает бордовый пакетик «Хот Вакс» с кассетой из левой руки в правую, уточняя:
— То есть ты туда едешь, на «Киноранчо Спана»?
И снова ее копна волос кивает в кукольном подтверждении и в сопровождении «угу».
— И зачем? — спрашивает Клифф с неподдельным интересом.
— Я там живу, — отвечает она.
— Одна?
— Нет. С друзьями.
«Чего-чего?» — думает он. Сперва, когда она только сказала про «Киноранчо Спана», Клифф решил, что она просто хиппи-внучка или хиппи-сиделка старика Джорджа. Но когда хиппи говорят «друзья», они имеют в виду других хиппи.
— Итак, — уточняет он, — давай еще разок: ты и куча друзей вроде тебя живете на «Киноранчо Спана»?
— Ага.
Каскадер сперва катает эти новости в голове, потом открывает для нее дверь со стороны пассажира.
— Заскакивай, подброшу.
—
Клифф хлопает за ней дверцей. Обходя «кадиллак» к водительской двери, переваривает сведения, которые только что сообщила ему длинноволосая босоногая хиппи-брюнетка с огурцами. Если она сказала правду, то на ранчо Слана, похоже, творится что-то странное. В конечном счете, наверное, ничего такого, думает он. Но все-таки Джордж Спан уже стар, не повредит его проведать. Надо-то всего лишь проехаться до Четсворта. Сегодня ему больше нечем заняться. Почему бы и не заглянуть к старому другу. А тем временем он намерен флиртовать с Локтями-Коленками и, может, разузнать побольше об этих самых «друзьях» и откуда они такие взялись.
Скоро они несутся по Риверсайд-драйв. По радио шутит Рил Дон Стил во время рекламы масла для загара «Таня». Дебра Джо, которую подвозят часто, немедленно начинает командовать, как доехать до ранчо.
— Значит, надо выехать на Голливуд-фривей...
Клифф перебивает:
— Я знаю, как ехать.
Она откидывает голову с копной волос на подголовник и с интересом оглядывает блондина в гавайской рубахе.
— Ты что, какой-то старый ковбой, который снимался на ранчо в кино?
— Вау, — восклицает Клифф так, что застает Дебру Джо врасплох.
— Что? — спрашивает она. Он отвечает, пока вертит руль:
— Просто удивляюсь, как точно ты меня описала. Какой-то старый ковбой, который снимался на ранчо в кино.
Дебра Джо смеется:
— Так ты снимался на ранчо в вестернах?
Он кивает.
— В былые деньки? — добавляет она.
— Ну, если под былыми деньками ты имеешь в виду телевидение восемь лет назад, то да, — говорит он.
Дебра Джо закидывает огромные чумазые ступни на приборку «кадиллака», прижимает грязные пятки к гладкому холодному лобовому стеклу и спрашивает:
— Ты был актером?
— Нет, — отвечает он. — Я каскадер.
— Каскадер? — возбужденно переспрашивает она. — Это же намного лучше!
— Правда? — спрашивает он. — Почему это «намного лучше»?
— Актеры — фуфло, — говорит она с видом знатока. — Они просто повторяют слова, которые за них пишут другие. Понарошку убивают людей в своих дурацких сериалах, пока во Вьетнаме каждый день людей убивают по-настоящему.
«Ну, можно, конечно, взглянуть и с такого угла», — думает Клифф.
— Но каскадеры? — продолжает она. — Вы совсем другие. Вы, на хрен, с крыш прыгаете. Поджигаете себя. Вы приветствуете страх. — Затем углубляется в философию, подхваченную у Чарли: — Только приветствуя страх, можно покорить свою истинную суть. Покорить страх значит стать непокоримым, — говорит она с довольной улыбкой на красивой мордашке.
«Это еще что за хрень», — думает, но не озвучивает Клифф, выруливая на Голливуд-фривей на север.
В передаче «Биг 93» по радио KHJ звучит новая песня The Box Tops «Sweet Cream Ladies, Forward March».