Однажды в городе Х
Шрифт:
– Сердечный приступ, – отозвалась Юбка. – На вредном производстве тогда работал, вот и не выдержал. Ты же знаешь этих мужчин: они всё тянут до последнего, не хотят обращаться к врачу.
Вздохнула, признавая правоту пожилых дам.
– Я этого Бориса нашла подвешенного на люстре, – про остальное решила не упоминать.
– Свят, свят, – перекрестилась Юбка. Подруги зашикали на неё. Я с интересом оглядела троицу.
– Местные ребята, наверное, балуются, – заговорила бабушка на
– Зачем? – насторожилась, пристально глядя на бабушку. Та занервничала.
– Да просто, – вмешалась Юбка. – Тебя как звать?
– Милена, – вспомнила о правилах приличия и спросила в ответ: – А вас?
– Ангелина Владимировна, – представилась Юбка. – А это Елизавета Владимировна и Зоя Аркадьевна.
– Приятно познакомиться, – взяла манекен под мышку. – Ну я пошла?
– Иди, деточка, иди, – Зоя Аркадьевна аж рукой на меня замахала. – Но голову всё же разбей.
Больше вопросов задавать я не стала. Бабушки едва ли ещё что-нибудь поведают. По крайней мере сегодня. Но если они считают, что так нужно, значит, так и следует поступить.
Мусорные баки стояли чуть в стороне и были переполнены. Я положила куколку на бетонный блок рядом и задумалась. Манекен был явно сделан не из пластика. Самый быстрый и самый простой способ избавиться от него – встать ему на голову и смять, раз уж разбить не получится.
– Что ты делаешь? – отвлёк меня мужской голос.
Резко обернулась. Сзади стоял парень с пакетом, в котором проглядывался мусор. Он был примерно моего возраста, симпатичный, с карими глазами и тёмными короткими волосами, широкоплечий и высокий.
– Избавляюсь от улик, – я всё же наступила на голову «Бореньки», но надавить не успела.
– Так подожги, – предложил собеседник.
Я снова посмотрела на него и отошла от манекена. Было в его словах рациональное зерно.
– Как тебя зовут?
– Андрей, – он протянул незамысловатую зажигалку из местного магазинчика. – А тебя?
– Милена, – я приподняла манекен, переключила мощность подачи жидкости и начала выжигать лицо куколки.
– Ты не куришь? – поинтересовался Андрей, наблюдая за моими действиями.
– Да.
К чему был задан вопрос? Просто чтобы поддержать светскую беседу возле свалки? Забавно.
Ткань, которой обтянули манекен, вспыхнула. Я отскочила, чтобы не обжечься.
– Так что это за манекен? – Андрей закинул пакет на кучу остальных. Я вернула ему зажигалку, не сводя глаз с разгоравшегося пожара.
– Нашла в квартире. Он мне не понравился.
– М, понятно.
Я покосилась на парнишку. Красивый профиль, горделивый.
– А ты здесь живёшь?
– Да, в том подъезде, –
– Обязательно, – я не смогла сдержать улыбку.
Манекен сгорел буквально на пару минут. Из чего их тогда делали?
– Оболью его водой, – предложил Андрей.
– Спасибо, – искренне поблагодарила парня. – Тогда я побегу, меня уже ждут.
И только я развернулась, чтобы поспешить домой, – так странно было называть это застывшее место домом, – как меня остановили.
– Дай хоть номер телефона.
Я заколебалась. Но от парня не исходило никакой угрозы или чего-то подобного. К тому же в новой среде мне было необходимо социализироваться и завести новые связи, поэтому я продиктовала номер.
Двор находился на окраине городка, жившего за счёт местного горнодобывающего завода. Три дома, построенные ещё при Сталине, окружали детскую площадку в центре, над которой с четвёртой стороны нависал лес.
Выглянуло осеннее солнце, лаская спину тёплыми лучами. Тусклый двор сразу озарился.
Валявшийся у стены под кустиком пьяница, которого я приметила ещё по пути в ту сторону, отполз в тень. Старушек на отполированной скамейке уже не было. Наш транспорт всё также одиноко стоял на своём месте. Я влетела на свой этаж, перепрыгивая через ступеньку, и застучала кулаком по двери. Ключи забыла. Открыла Ева. Хотела уже пожурить сестру за то, что не стоит открывать незнакомцам, но не стала.
– Всё хорошо? – спросила я, нежно гладя малышку по пшеничным волосам, заплетённым в две косички.
– Здесь страшно, – прошептала Ева.
Присела на корточки, вытерла запачканную щёчку пятилетней девочки и ободряюще улыбнулась. Сестрой она была мне только по маме. Мой отец бросил нас, когда мне было лет десять, и было это как раз десять лет назад.
Потом маменька познакомилась с другим мужчиной, но официально брак они не регистрировали. Она продала свою квартиру, переехала к новому мужу, часть денег дала мне, на другую купила машину. Вскоре на свет появилась Ева. Я была очень рада за маму и поддерживала тёплые отношения с отчимом.
А потом дядя Сергей умер. Его родственники выставили маму с квартиры вместе с ребёнком. И, увы, были в своём праве, наверное. Так что родительница приехала в мою однушку.
Мама была совсем разбита, как тогда. В ту ночь, когда моя жизнь раскололась на «до» и «после». Я сидела в своей комнате и тихо плакала, чтобы ругающиеся родители меня не услышали. Вдруг папа накричал бы и на меня.
Он собрал вещи и ушёл, потому что «Ты меня достала! Мне надоела такая жизнь! Ты видела себя в зеркало?» Смазано, но осталось в памяти навечно.
Конец ознакомительного фрагмента.