Однажды в грозу…
Шрифт:
Она с удивлением посмотрела на него, потом пожала плечами.
— Почем знать? Ты достаточно прямо говорил, что такая альтернатива не предусматривалась. Я бы отчаянно желала этого. Но после всего, что случилось с моим отцом, вряд ли бы я дала согласие, даже такому, как ты, дорогому мне человеку.
Он мрачно кивнул.
— Я тоже так думал. Но могла же ты ответить на мою записку.
— Какую записку?
— Которую я передал с этой внушительной миссис Плятт.
Касси нахмурилась.
—
Его взгляд стал жестким.
— То есть эта ядовитая старая грымза не передала ее тебе?
— Я несколько недель ее не видела. Она могла забыть. — Она обратила к нему вопросительный взгляд. — А что ты там написал?
— Ничего особенного. Просто хотел с тобой встретиться. Я был вне себя от тревоги. Я не сомневался, что ты не принимала пилюль, и само собой разумеется, я в тот раз не предохранялся. Мысль о том, что ты одна и беременна, была для меня кошмаром.
Глаза Касси вспыхнули насмешливым пониманием.
— Вот оно что! Поэтому ты был так потрясен, когда увидел меня с детьми Лайама?
— Встретить двух очаровашек как раз такого возраста, с волосами такого цвета! Неужели не понимаешь? — Он нахмурился. — Но, Касси, я писал тебе еще два раза после того, как нашел себе квартиру. И никакого ответа. Наконец я отчаялся. Я не привык быть отвергнутым. Мне было очень тяжело мириться с этим.
Касси на мгновение задумалась.
— Наверное, мы уже переехали из сорок четвертого дома по Альма-стрит и поселились у бабушки…
— Повтори, какой дом?
— Две четверки: сорок четвертый.
— Мне казалось, что ты жила в тридцать четвертом.
С минуту они смотрели друг на друга.
— А я думала, с чего это ты стал разговаривать с миссис Плятт, — задумчиво произнесла Касси. — Тридцать четвертый дом продали примерно в то время, когда мы переехали. Новые хозяева нас не знали. Наверное, они просто выбросили эти письма. — Она вздохнула. — Значит, не суждено было нам тогда встретиться, Алек.
Они посидели в задумчивом молчании.
— Зато теперь судьба улыбнулась нам, — наконец сказал Алек.
Касси отдернула руку.
— Наверно, для того, чтобы позволить нам удовлетворить свою любознательность. Хочешь еще кофе?
— Нет. Я еще хочу услышать, что или кто стал причиной таких перемен в характере Касси Флетчер. — Алек скользнул по ней взглядом сверху вниз. — Ты совсем не та девчонка, которую я знал. Дело вовсе не в том, что прошло десять лет, а в том, что ты примирилась с жизнью.
Она кивнула с серьезным видом.
— Верно. Начиная с того дня, когда я узнала, что мама выздоровеет. Огромная тяжесть свалилась с моих плеч, и я стала смотреть на жизнь совсем по-новому. Одно то, что она будет жить, было так чудесно, что стала исчезать горечь, которую
По лицу Алека пробежала тень.
— А я не сошел с ума в первые же недели в Лондоне только потому, что помнил твое лицо, Касси, в ту минуту, когда ты меня гнала от себя.
— Как?
— Меня утешало, когда я был в состоянии о чем-либо думать, что, чем бы ты ни руководствовалась, ты не более, чем я, была рада порвать отношения.
— Рада? — Она невесело усмехнулась. — Когда ты так резко повернулся и ушел, для меня это было концом всему. Сердце мое разбилось вдребезги. Алек вгляделся в ее лицо.
— Ну, сейчас сердце у тебя явно вылечилось.
— О да, оно вылечилось. — Она искоса посмотрела на него. — Как ни странно, мне никогда не приходило в голову, что ты станешь беспокоиться о последствиях этого… происшествия на барже.
— Но ведь и ты беспокоилась?
— Нет. Я достаточно скоро заметила, что нечего беспокоиться, по крайней мере об этом. Я благодарила Бога. Все-таки меньше осложнений. В моей жизни их и так было предостаточно. — Она вскочила на ноги. — Вот так. На сегодня хватит копаться в этом.
Он тут же встал.
— То есть мне пора, ты хочешь сказать?
— Да, — просто и откровенно ответила она, смягчая обиду улыбкой. — Ужин был замечательным, и я очень приятно провела вечер. Но эта исповедь была нелегкой. Я устала!
— В таком случае прощаюсь. Спасибо, что наконец развеяла тайну. — Он посмотрел на нее, обнял и поцеловал в раскрытые от удивления губы. Потом сильнее прижал к себе и целовал еще, целовал так долго, что оба тяжело дышали, когда он наконец отпустил ее. — Я так и знал! — воскликнул он охрипшим от страсти голосом.
У нее кружилась голова. Она посмотрела на него.
— О чем ты знал?
— Мы относимся к этому по-прежнему. — Алек протянул руку и коснулся ее покрасневшей щеки. — Спокойной ночи, Касси. — Он подошел к двери и остановился на мгновение, чтоб посмотреть ей в лицо. — Кстати, я подыскал дом.
Касси заморгала глазами, приходя в себя.
— Правда? А где?
— В районе Бофорт-сквер, в северной части Пеннингтона. Дом в георгианском стиле, в хорошем состоянии и достаточно просторный, чтоб на первом этаже можно было устроить врачебные кабинеты. — Он подошел к ней поближе. — Когда перееду, зайди посмотреть.