Однажды в Урюпинске
Шрифт:
– Извините, – решительно начала Олеся, – мне очень нужно поговорить с вами.
– Да? – удивился Вася, смерив незнакомку взглядом. – Ну что ж, говорите.
– Я родственница погибшей недавно Иры Власовой. Мне необходимо узнать, при каких обстоятельствах она погибла.
– Сочувствую вам, но я-то тут при чём? Среди моих знакомых девушки с таким именем нет.
– А мне сказали, что она общалась с вами, – упавшим голосом произнесла Олеся.
– Вы же видите, где я работаю! Общаться со всеми приходится, но это не значит, что ваша Ира была моей знакомой. А среди посетительниц Ирочек –
– Погодите. Вот, посмотрите фотографию, – Олеся вытащила из сумки Ирину фотографию и с надеждой посмотрела на Васю.
– Нет, я эту девушку не знаю. Может, она и играла тут когда-то. Разве всех упомнишь!
Ямщиков вернул фотографию, бросил окурок в урну и скрылся за дверью игрового зала, оставив Олесю на улице. Поёжившись от холода, она повернулась, чтобы тоже войти в зал, как вдруг услышала за спиной тоненький голосок.
– Тётенька, подождите!
Олеся обернулась и увидела перед собой мальчишку лет десяти. На нём была старенькая синяя курточка, съехавшая на одно ухо вязаная шапчонка и видавшие виды чёрные ботинки. Переминаясь с ноги на ногу и трясясь от холода, мальчишка шёпотом проговорил:
– Тётенька, вам травка нужна? Могу достать.
– Нет, не нужна, – Олеся вздохнула, достала из кармана пятьдесят рублей и протянула мальчику. – Иди лучше выпей чаю горячего, а то замёрз совсем.
Мальчик выхватил у неё из рук купюру, шмыгнул носом и мгновенно юркнул в подворотню, пробормотав куда-то в сторону: «Спасибочки».
Олеся вернулась в зал, поискала взглядом Ямщикова. Его нигде не было. Девушка в голубом свитере задумчиво смотрела в окно.
– Девушка, – обратилась к ней Олеся. – Вы не знаете, где можно найти Ямщикова?
– Он домой ушел. Заболел, так что сегодня уже вы его не найдёте, – девушка равнодушно глянула на Олесю и снова упёрлась взглядом в окно.
Олесе ничего не оставалось, как покинуть казино. Она ехала домой и думала, правду сказал ей парень или солгал. Похоже, Ямщиков приторговывает наркотиками. Может, Ира покупала их у него? Тогда он ни за что не расскажет Олесе о своём знакомстве с девушкой. Или и в самом деле он Иру не знал? Но зачем-то ведь Боря направил её сюда? Хотел отделаться от въедливой собеседницы? Не придя ни к какому выводу, Олеся решила наведаться сюда ещё раз и понаблюдать за Ямщиковым, если он, конечно, завтра появится. Может быть, так испугался случившегося разговора, что будет прикидываться больным всю неделю.
ГЛАВА 10. Очень сложные расчёты и потусторонние голоса
Дверь мне открыла Настя, и по её лицу я поняла, что меня ждали.
– Пойдемте, я познакомлю вас с Линой и Аней. Жаль, папы нет, он поздно приезжает.
Олимпиада, или Лина, оказалась молодой и очень приятной женщиной. Её волнистые белокурые волосы были завязаны в хвост, голубые глаза смотрели весело и доброжелательно, широкоскулое лицо озаряла милая улыбка.
Честно сказать, я боялась, что Лина будет держаться со мной высокомерно и натянуто – всё-таки жена очень состоятельного человека. Но никакого намёка на высокомерие не было.
– Как я рада, что вы пришли! Настенька мне о вас много говорила. Сказала, что вы занимались
Настя кивнула мне из-за спины мачехи, и я поняла, что она сочинила целую легенду о моих педагогических и математических способностях.
– Действительно, девочка стала учиться гораздо лучше, – согласилась я осторожно.
– Вы, наверное, замёрзли? Сегодня на улице холодновато. По прогнозам, к вечеру температура опустится до минус пятнадцати. Давайте выпьем чаю, а уж потом вы проверите, на что способна наша Аня. Хотя мне грешным делом кажется, что она мало на что способна, – добавила Лина вполголоса.
Последняя фраза меня неприятно поразила. Или Аня в самом деле тупа, или мать почему-то недолюбливает девочку.
Хозяйка провела меня в гостиную, попросила Настю развлечь гостью, а сама ушла на кухню. Я воспользовалась случаем осмотреть комнату, обставленную в духе начала прошлого столетия. Если не ошибаюсь, это называлось «модерн». Меня поразило большое количество дорогих безделушек: фарфоровых вазочек, бронзовых фигурок богов, людей и животных, хорошеньких шкатулочек и внушительных подсвечников. Все горизонтальные поверхности были тесно ими уставлены. Просто не квартира, а антикварная лавка!
Настя усадила меня в изящное кресло с резными деревянными подлокотниками, сама устроилась на маленьком диванчике.
Вошла Лина с большим серебряным подносом, на котором теснились маленькие фарфоровые чашечки и круглая коробка с конфетами. Хозяйка поставила их на очаровательный столик красного дерева, покрытый скатертью из воздушного кружева, и села напротив меня.
В комнату вошла девочка лет десяти-одиннадцати и тихо поздоровалась. Девочка была похожа на мать, и в то же время ей, к несчастью, не досталось ни капли Лининого очарования. Невыразительные, глубоко посаженные голубые глаза, светлые брови и ресницы, соломенного цвета волосы, заплетённые в две жиденькие косички, узкие, плотно сжатые губы. Впрочем, кто знает, может со временем она превратится из гадкого утёнка в прекрасного лебедя. Но теперь на это и намёка не было.
– Уроки сделала? – суровым голосом спросила Лина у дочери. – Нет? А чем же ты столько времени занималась? Опять ворон считала?
– Задачку никак не могу решить.
– Так думать надо, а не мечтать!
Девочка тяжело вздохнула, но ничего не ответила.
Лина повернулась ко мне.
– Это Анна, ваша будущая ученица. Звёзд с неба не хватает, так что придётся с ней повозиться.
– Ничего, мы будем стараться, – сказала я, улыбнувшись девочке.
– Вот Настенька – совсем другое дело, вся в отца пошла, умница. С утра до ночи занимается, говорю, что нельзя так здоровье губить, а она не слушает.
Настя делала вид, что не слышит. Она пила чай и, не отрываясь, смотрела на экран телевизора.
– Ну, что стоишь, как столб, иди, занимайся, – вновь обратилась Лина к младшей дочери.
Аня молча повернулась и вышла. «Милая женщина, но, кажется, с любовью к детям у неё туговато», – подумала я.
– Спасибо за чай, – я поднялась с кресла. – Пожалуй, пойду. Посмотрю, что там за задача у Ани. Заодно и выясню, как обстоят дела с математикой.
Лина не стала возражать и тоже встала.