Однажды я проснулась

Я не помню своего прошлого. И мою историю можно начать очень просто.

Однажды, я проснулась на берегу шумной реки...

Мое тело было схоронено высокой травой, медленно прогибающейся от прикосновений ветра. Вокруг было тихо и умиротворенно, только вот была одна беда, я не знала, кто я такая, и откуда.

Шагая по зеленой роще, я настороженно осматривала окружающую

природу. Красиво, спокойно, будто это место было живое, имело свое настроение. Так я добралась до ближайшего поселения, где меня дружелюбно встретили, и даже рассказали о моем прошлом.

– Опять ты, Клави, намудрила со своими духами. Вот, видимо, за что-то и наказали тебя.
– крепкая женщина шустро накрывала на стол, словно колибри, перелетающая с цветка на цветок.

Колибри? Что за странное слово? Видимо, память исчезла не безвозвратно, а скорее была кем-то заблокирована. Но кто? И зачем? Неужели, действительно духи? Абигейл, так звали хозяйку дома, сказала, что я местная "говорящая". И беседовала я не абы с кем, а с настоящими жителями параллели. От полученной информации волосы становились дыбом, будто все это не могло быть правдой.

После плотного обеда, женщина отвела меня к моему дому. Маленькая деревянная избушка утопала в ярких цветах, создавая иллюзию сказки. Внутри было сухо, тепло и уютно, по углам висели засушенные пучки трав. С печи меня спрыгнул встречать черно-белый кот с разными глазами.

– Ну что ж ты замерла, хозяйка? Я ждал, а тебя все нет и нет...- замяукало это кошачье недоразумение. Это вообще нормально, что он разговаривает?
– Меня зовут Тихон, если голова твоя еще пуста. Но ничего, день-два, и будешь как новенькая. А я всегда говорил, смотри, что творишь, а ты все летишь, ничего не замечаешь...- тихо запричитал мой сосед, запрыгивая обратно на печь.

Так мы и зажили. Я быстро освоилась, и через пару дней заметила, что руки свое дело помнят, а в голове вовремя возникают нужные мысли. Кот оказался приятным собеседником, со своеобразным чувством юмора, но что самое главное, всегда приходил на помощь, стоило мне только что-то забыть или упустить.

Вот и сейчас, когда на пороге моего жилища оказалась несчастная девушка с растрепанными волосами, я растерялась. Стоило ей зайти, как она упала на пол, задыхаясь от боли и стонов.

– Что с вами, девушка?
– испуганно подбежала к гостье, осматривая ее на предмет повреждений.

– Ноги.
– проскулила она, пытаясь поднять подол платья. Быстро оголив конечности, ошарашено закрыла рот ладонью. Ноги были в кровоподтеках и синяках, не удивлюсь, если где-то были и сломанные кости.

Рядом материализовался мохнатый сосед.

– Сконцентрируйся на руках, почувствуй, как ладони наполняются жаром, а затем, вырази желание, положить девушку на лежанку. Одних физических сил тут не хватит.- мяукающе посоветовал кот.

Без лишних сомнений и размышлений, сделала, как он настаивал. И каково было мое удивление, когда девушка начала парить в воздухе, двигаясь по направлению к лежанке. Это что, я такое могу? Это я такое умею? Растерянно разглядывала свои руки. Новый стон гостьи отвлек от созерцания, и я тут же подхватила новое полотенце и таз, наполненный чистой теплой водой. Сначала надо очистить кожу, правильно?

Но что делать дальше?

С первоначальным планом справилась довольно быстро, хоть и боялась причинить лишнюю боль пациентке. А теперь? Будто почувствовав мою нерешительность, девушка больно вцепилась ногтями мне в ногу.

– Позволь мне жить, Клавия.

Растерянно обернулась к коту.

– Сказала же тебе девчонка, дай ей жизнь.
– провел он языком по носу, и вальяжно развалился у меня в ногах.

– Даю тебе жизнь.
– промямлила я, взмахнув руками, и стала ожидать очередного чуда.

– Нет, милочка, это так не работает. Здесь надобно искреннее желание, подпитанное безусловной любовью ко всему живому.
– фыркнул комок меха.

Так, ну если с искренним желанием все понятно, то как быть с безусловной любовью? Эм...птички поют красиво, солнышко светит, жизнь прекрасна...Пыталась я разбудить в себе волшебные чувства, только все без толку. Взгляд переместился на метающуюся на перине девушку. Какую же боль она сейчас должна испытывать, а я стою тут и ничегошеньки не делаю. Злость разобрала на саму себя, да как я могу?! И тут же в голове пронеслось: " Живи, живи деточка, живи миленькая, не покидай нас...". От постороннего голоса в голове волосы встали дыбом. Это те самые духи?

И может слова принадлежали кому-то чужому, но чувства они вызвали вполне себе реальные. В груди разрастались тягучие боль и печаль, отчаяние застучало в висках.

– Ты должна жить.
– решительно проговорила я, глядя на измученную гостью.
– Ты нужна им.

Кому "им", я не знала, но однозначно, у нее были близкие, которые переживают за нее. И почему она пришла одна? Как вообще дошла до меня? И кто с ней все это сотворил?

Все вопросы испарились, как только я увидела золотистое свечение на ногах девушки. Оно пронизывало ее тело, впитываясь. Повреждения исчезали на глазах, от чего из груди вырвался восторженный вздох.

– Молодец, хозяйка. Все правильно сделала.
– одобрительно мяукнул сосед, и потерся об мою ногу.

Когда девушка забылась целительным сном, измученная страданиями, я вышла за порог.

Ветерок трепал распущенные русые волосы и подол легкого платья. Здесь всегда тихо, только шумная река напоминала, что жизнь течет, не останавливаясь. Облака скрыли солнце, защищая меня от обжигающих лучей.

Внимательно приглядевшись, заметила на горизонте какое-то движение, а спустя минуту, смогла увидеть и всадника на коне, цвета светлого хризопраза. Снова гости? Мужчина стремительно приближался, рассекая потоки воздуха. Спешившись в нескольких метрах от крыльца, он приветственно улыбнулся.

– Ну здравствуй, Клавия!
– старше меня примерно лет на десять, он источал властность и силу. Стальной взгляд словно сканировал мое тело, вызывая странную дрожь. Одет гость был в черные брюки и рубаху.
– Что же ты, невеста моя, в края жениха никак не явишься? Уж месяц как свое согласие дала, а все тут скитаешься. Не честно это, томиться меня заставлять. Да и матушка твоя скучает, ждет, хотя бы весточку.

У меня есть мама? И жених?

Высокий, худой, широкоплечий, блондин твердо стоял на земле. Резкие черты лица, острый подбородок, придавали хищности его образу.