Однажды. Часть первая
Шрифт:
А сегодня... Они разговаривали. Она плакала. Обрывки фраз всплывают в и так гудящей голове...
Антон встаёт с постели и растягивает затёкшие мышцы. Оглядывается на постель. Как она здесь спит?? Это не кровать, а какая-то скамья... Тело одеревенело...
Нужно найти девчонку.
Горький выходит из комнаты, и обнаруживает пустое помещение и гробовую тишину... Где она? У соседки дверь открыта. Проходит и заглядывает внутрь. Тоже пусто... Открывает ванную комнату, в надежде застать свою мышку там, но... Ничего, кроме пустоты не обнаруживает.
Блять!!! Сбежала??!
Раздражение накатывает очередной волной... Скидывает с себя грязную кофту и брюки. Оставила его здесь одного? Отлично! Он будет чувствовать себя, как дома!
Закидывает все грязные шмотки в стиралку и залезает в ванную. От него несёт похуже, чем от свалки. Ему так кажется. Чистюля и "брезгуля" в нём пилят самосознание, обзывая его грязнулей и неряхой... невыносимо... Горький включает холодную воду. Ледяные струи заставляют его вздрогнуть и заходить грудь ходуном... Постепенно тело расслабляется, и Антон прибавляет немного тёплой воды... Отлично... Поднимает взгляд на полки с ванными принадлежностями. Две. Достаёт одну из цветных бутылочек и открывает. Втягивает запах. Цитрус... не то. Тянется к другой полке и достает круглую баночку, на которой нарисованы кофейные зёрна. Откручивает крышку и вдыхает. Это лучше. Он знает наверняка - это её... Её полка. Ставит банку на место и берёт шампунь. Запах?.... Корица конечно... Выдавливает крохотную каплю, совсем немного, и вспенивает её на своих волосах... Моет тело обычным мылом. Как заново родился...
Выключил воду и, взглянув на два висящих полотенца, задумался...
Всё просто... Хватает первое попавшееся и подносит к носу. Да. Оно. Чувствует себя маньяком... Ненормальным. Хотя... он давно это осознал, в какой-то мере. С тех пор, как в его жизнь вошла эта девчонка, он стал сам не свой... Или же наоборот... Стал тем, кем был, но тщательно скрывал ото всех... И в том числе - от себя самого.
Промокнул тело и натянул бельё. Она оставила его здесь? Что ж... Он в полной мере воспользуется всеми удобствами... включает машинку на быструю стирку, и в одних трусах проходит к кухне... поднял глаза на настенные часы. 08:22. Универ у него сегодня отменяется... С каких пор он стал закоренелым прогульщиком??? Нужно будет заглянуть к ректору.
Как они живут здесь, когда в помещении такой дубак?! Бля, да у него член в таком холоде уменьшится до размеров семилетнего пацана! Ухмыляется своим мыслям и включает чайник. Кофе...
Нет... чай. С лимоном. Много лимона... Заглядывает в холодильник и, обнаружив там кислый фрукт, улыбается ему, как старому другу. Сейчас ему станет окончательно легче...
Глава 28
– Не хочешь выйти покурить на улицу?
– Горький толкает Захара в плечо. Громкую музыку сложно перекричать.
– Что???
– Переспрашивает Авдеев, наклоняясь к другу.
Антон показывает характерное движение пальцами, что обозначает «перекур», и Захар, сразу сообразив что к чему, кивает.
– Что нового?
– Шатен выпускает клуб дыма, и немного ёжится
– Всё по-старому...
– Горький поднимает воротник пальто, и глубоко затягивается.
– А у тебя?
– Та же херня...
– Захар понимает, что похвастаться особо нечем. Сплёвывает горькую слюну и смотрит на тёмное небо.
Между ребятами повисло молчание. Они оба понимают о чём молчат.
– Ты не был в универе несколько дней.
– Заводит снова разговор Авдеев.
– Расскажешь?
– А чего рассказывать..?
– Как-то отстранённо отвечает брюнет, подняв взгляд на друга.
– Я знаю, ты пару дней назад был у Вари.
– Говорит Захар, и Антон подкатывает глаза. Начинается...
– Ну, был...
– Затяжка.
– Всё нормально?. Ну, в смысле...
– Парень трёт переносицу...
– Слушай, Тох... Ты с Сергей-Вадимычем разговаривал?? Может, стоит...
– Не может.
– Отрезает Горький.
– И не стоит.
– Смотрит на тлеющую сигарету.
– Харыч... я поделился с тобой этим не для того, чтобы ты теперь ебал мне мозги.
– Я не ебу тебе мозги, дружище!
– Повышает голос шатен.
– Я беспокоюсь за Вас! Я вижу...
– Ты не туда смотришь, Харыч!
– Срывается Антон.
– Не за тем наблюдаешь, друг!
– Колкий взгляд в глаза.
– В смысле???
– Захар растерялся.
– А куда мне смотреть???
– Совсем не врубился.
– Если ты заделался матерью-героиней, блять... так смотри тогда за всеми.
– Последняя затяжка.
– Глаза раскрой...
– О чём речь вообще, Горький?!
– Негодует Авдеев.
– Да ни хуя ни о чём...
– Тушит бычок об стену здания, и кидает его в мусорный бак.
– Гарик тоже не святоша...
– Смотрит Захару в глаза несколько секунд.
– Бросай окурок... холодно...
– И, развернувшись на пятках, направляется обратно.
Захар вообще нихера не понял... при чём тут Гарик???
Поговорили, блять.
Рита хочет домой. Это самый ужасный день Рождения в её жизни... Зачем Игорь это делает? Видно же... что это показуха... левая телка. Он даже смотрит сквозь неё.
Гарик полностью, за последние несколько недель, перевернул её взгляд на него с ног на голову... Он и раньше на неё так смотрел? Или только недавно начал? Или она всё это время была слепа? Девушка постоянно прокручивает в голове его поведение. Сопоставляет, анализирует, вытаскивает старые воспоминания из своей памяти. И она потеряла сон со всем этим..
Но почему он так яростно её отталкивает? Нет, она не претендует на звание его девушки, или что-то вроде того... но всё же... Он ведёт себя странно.
Марго делает большой глоток алкоголя из своего стакана и, встрянув волосы, поднимается с дивана.
– Я отойду не надолго...
– Кидает девочкам и выходит из-за стола. Ей нужно умыться... ополоснуть лицо. И покурить. В последнее время она всё чаще застаёт саму себя с сигаретой в руках.
Подружки кивают и, поднимая бокалы, весело смеются. Ну, хоть кому-то здесь весело...