Одно небо на двоих
Шрифт:
— Мне надо выйти отсюда. Милена, — Вирджиния остановилась на пару секунд, — прикрой меня. Скажи Арчеру и Крису, что я пошла в душ.
— На сколько ты уйдешь? Ты же не можешь быть в душе три часа?
— Всего лишь на пять минут, не более.
Милена улыбнулась и села на лежак:
— Что-то подсказывает мне, что пяти минутами здесь не обойтись.
— Неправда! Всего лишь пять минут. Мне должны передать одну вещь, и я тут же вернусь.
— Хорошо, но если ты почувствуешь, что через пять минут не вернешься, то сбрось мне сообщение. Или позвони Кристиану сама и объясни причину
Джини выдохнула. Она бросила собирать выпавшие вещи. Зачем ей сумка? Ее вещи тоже останутся здесь.
— Я вернусь.
Она видела пристань — та совсем рядом. Но это обман. Придется пройти лабиринт из водных аттракционов, чтобы успеть к назначенному времени. Она спешила, боясь опоздать, тем самым заставив Амину ждать. Арабки не любят этого, хотя сами везде опаздывают. Они никуда не торопятся. Но пришлось торопиться самой и быстрым шагом проходить мимо пальм, бассейнов, горок.
Вирджиния только сейчас обнаружила, что она босиком. Но возвращаться за босоножками не было времени. Хоть бы ее никто не увидел в таком виде — босую, в купальнике. Спасало только длинное парео из легкой ткани, оно скрывало весь этот ужас, элегантно обтягивая фигуру до самых щиколоток. Отлично. Она наделась, что ее не арестуют.
Полчаса она плутала, рассматривая висевшие карты Вайлд вади. Ну почему он такой огромный? Можно везде опоздать в поисках выхода отсюда. Наконец выход был найден. Она помчалась к пристани, ступая по зеленой траве газона, нарушая еще один запрет. Газон в Дубае — это местное зеленое золото, ходить по нему запрещено. Но сейчас ее это не интересовало, она бежала быстро. Потом дорога, ногам стало больно, но даже это не помешало Вирджинии сбавить шаг.
На пристани было тихо и безлюдно. Вирджиния оказалась одна.
Посмотрев на время в своем телефоне, облегченно вздохнула: она пришла вовремя. Но Амины еще не было, значит, есть время отдышаться, привести дыхание в норму. Можно даже пройтись по пристани и посмотреть на закат. Она еще раз оглянулась— взгляд упал на каменную стену аквапарка, но внезапно чья-то рука закрыла ей рот, заставляя замереть и не дышать.
Глава 23
— Мерхаба, Хайяти, — от легкого шепота сердце Вирджинии забилось сильнее. Она узнает его из миллиарда голосов; знакомый уже родной арабский парфюм окутал ее, погружая в транс. Саид нашел ее! Как и обещал. Он крепко обнял ее, и она расслабилась в этих объятиях, потом опустил руку с ее губ, давая свободу голосу, но она молчала, лишь ощущая, как он поднял ее на руки и куда — то понес. Не важно куда, она была занята запахом, вдыхая его глубже. Она находилась в опасной близости от этого мужчины, и ее губы автоматически коснулись кожи на его шее. Он тут же тихо рассмеялся:
— Я сейчас упаду в море.
Несколько его шагов, закрытая дверь и резкий холод кондиционера заставил прийти в чувства и мыслить ясно. Он поставил Вирджинию на ноги, все еще не выпуская из объятий. Она обвела взглядом небольшое помещение: маленькие низкие диванчики из красного бархата, обшитые золотой нитью, посередине столик из темного дерева — ничего необычного, а вот в соседней комнатке она увидела руль управления. Она оказалась на яхте под темными
— Тебя когда — нибудь похищали?
Он спросил это прямо ей в губы, хотелось коснуться их, но она сдержалась:
— Никогда.
От близости все внутри девушки полыхнуло, хотя холод от кондиционера заставлял кожу покрываться мурашками. Она еле устояла на ногах, как хорошо, что руки Саида все еще поддерживали ее.
— Как приятно это слышать.
Она чувствовала его дыхание в миллиметре от своих губ. Так близко, что хотелось простонать, отдать все, что у нее есть, но лишь бы только он не уходил, а заставил вновь почувствовать горение кожи на губах.
Он ждал этой минуты почти два дня, даже домашняя суматоха не заставили переключить внимание на себя, скорее наоборот, вынуждала думать о Вирджинии чаще. Каждую минуту. Но надо идти к рулю и быстрее уезжать отсюда. На земле все так же опасно.
— Куда ты хочешь меня похитить?
— В море.
Но один поцелуй не отнимет много времени… Сложно устоять перед сладостью. И его губы наконец коснулись ее губ, заставляя девушку простонать и сильнее прижаться к нему. Сейчас он на своей территории совершает грех, который карается законом. Но именно сейчас это не важно. Аллах уже никогда не простит ему этого, даже при всем желании просить прощения. И как на зло, не хотелось прерывать поцелуй. Сложно было оторваться от горячих нежных губ, но это надо сделать, чтобы уплыть как можно дальше.
— Хайяти, любимая, мне надо встать за руль.
— Так иди, — тихо прошептала она ему в губы, — тебя никто не держит.
— Меня держит любовь, — он снова припал к ее губам, пальцами касаясь волос. Мягкие на ощупь, как самый дорогой шелк в бутиках.
Он думал о ее волосах, желая коснуться их губами и вдохнуть запах свежести вперемешку со сладостью. Этот запах напоминал ему далекий остров Бали, где он был свободен от мирских проблем.
Именно на этом острове он впервые почувствовал запах этой девушки. Когда нес ее на руках в больницу, зарываясь носом в ее волосы.
— Саид, надо уплыть отсюда, — она первая прервала поцелуй, приведя его сознание в норму.
Он кивнул, отходя от Вирджинии, а его пальцы коснулись ее плеча и нежно провели по ее руке, ощущая бархатную кожу. Ее плечи были открыты, лишь легкое парео двумя краями было связано на шее и длинным шлейфом тянулось вниз к ногам, прикрывая их. Она смущенно опустила глаза:
— Я думала, что иду на встречу с твоей сестрой, решила, что нет надобности одеваться по всем правилам и прикрывать плечи.
Она оправдывалась перед ним, а он поймал себя на мысли, что рад такому ее виду и не рад одновременно. Вирджиния подобна Хаве [Прим. автора: Ева у мусульман], сманивает его, гипнотизируя разум.
Но она не виновата в этом, он просто все остро ощущает. Да, он хочет ее, безумно хочет! Но в его религии отрицает такие помыслы.
Харам! Но плод сладок.
— Саид, — прошептала Вирджиния, вновь возвращая его на землю.
— Да, — кивнул он и направился к рулю, направляя яхту подальше отсюда. Дальше от земли. Хотелось как можно дальше. Но Аллах будет видеть везде. От него нельзя убежать.