Одноклассницы на миллион $
Шрифт:
Марина смахнула слезу. Ей опять было жалко себя и очень хотелось напиться. В последнее время напиться хотелось постоянно, и она делала это при первой возможности. Больше ничего не оставалось.
У девок своя жизнь. Марьянка вся в работе, а теперь у нее еще младенец на подходе… Но Марьянке будет чем его кормить. С ее-то заработками. Кстати, а она в декретный-то собирается? Марина ответила сама себе: скорее всего нет. Марьянка не может без работы, это только такие женщины, как Марина, мечтают подольше на законных основаниях посидеть дома. Три года не работать –
В конце концов Марина была вынуждена признать, что ее мать и Марьянка были правы: ей самой тоже надо было рожать одной, разводиться со Славкой и устраивать свою личную жизнь. Может, жила бы сейчас, как человек, а не сидела в полном дерьме.
Слава богу, хоть на улице потеплело. Не так ужасно целый день торговать у метро. Правда, одну руку за эту зиму она все-таки обморозила. Что-то будет на следующий год?
Марина решила, что не надо думать о будущем, в особенности, когда оно не предвещает ничего хорошего. Со Славкой бы надо развестись, но, с другой стороны, зачем платить лишние деньги государству? Ей ведь не горит. Было бы за кого идти…
Внезапно в дверь позвонили.
«Кого еще черт несет? – подумала Марина. – Небось, опять инвалид хлебушка просит, украинки или белоруски продукты предлагают, а может, точильщик пришел».
– Кто? – спросила Марина, уже готовая отправить просителя куда-нибудь подальше.
– Слава, – ответил знакомый голос из-за двери.
Марина застыла на месте. Выпустили? Вернулся? У нее почему-то пересохло в горле. Женщина трясущейся рукой отодвинула защелку, повернула замок.
На пороге стоял небритый, осунувшийся Славка. Муж посмотрел ей прямо в глаза. Взгляд его был мрачным и злым. Казалось, что в этом мужике, представшем перед Мариной, нет ничего от веселого, разбитного парня, в которого она по уши влюбилась в десятом классе. Это был совсем другой, незнакомый ей человек.
– Пустишь? – спросил Славка.
Марина молча отступила в сторону.
Славка скинул обувь, сунул ноги в свои старые тапки со стоптанными задниками, валявшиеся в общей куче, и повернулся к жене.
– Пожрать есть?
Марина с трудом погасила в себе порыв заорать что-нибудь на тему: не успел прийти и сразу же требуешь жрать. Вместо этого она сказала:
– Проходи на кухню.
Славка плюхнулся на табуретку, обвел взглядом маленькую кухоньку, словно видел ее впервые, провел рукой по волосам, потом по отросшей щетине и снова посмотрел на жену. Ей стало неуютно от этого взгляда.
– Рюмку налить? – предложила Марина.
– Нет, – покачал головой Славка. – Хватит с меня.
– Чего хватит? – не поняла Марина.
– Пить, – кратко ответил муж.
Марина вопросительно посмотрела на Самсонова.
– Да, – кивнул он. – Хватит. И тебе, кстати, тоже.
– Слушай, ты!.. – заорала Марина, но осеклась под неотрывным взглядом Славки.
Марина помолчала немного, налила мужу тарелку супа, подумала, положила в нее половину куриной ноги, решив, что Виталику и так хватит,
Славка с жадностью набросился на еду. Марина сидела напротив и наблюдала за тем, как он ест. У нее по щекам потекли слезы, потом она зарыдала в голос и опустила голову на руки.
Самсонов положил ложку, встал, подошел к Марине и обнял ее за плечи.
Она продолжала рыдать.
– Маришка… Маришка… Все будет хорошо, – говорил Славка. – Теперь все будет хорошо. Перестань…
Женщина прижалась к груди мужа. Поток слез не уменьшался. Марина то гладила Славку по небритым щекам, то целовала.
Они не заметили, как оказались в постели. Все было, как в первый раз, – словно они именно теперь начали познавать друг друга. Каждый старался доставить партнеру максимум удовольствия, лаская и покрывая все тело поцелуями. Потом они долго молча лежали в объятиях друг друга, удовлетворенные, изможденные и покрытые капельками пота.
Внезапно в дверь позвонили.
– Это Виталик! – воскликнула Марина, вскакивая с постели и начиная быстро одеваться.
Славка наблюдал за ней, лежа на спине, а потом неожиданно расхохотался.
Марина удивленно взглянула на него, заканчивая застегивать старый халат. Славка продолжал смеяться.
– Ты чего? – не понимала Марина.
– На тебя смотрю – ведешь себя, как школьница, которая только что напроказничала и еще не успела замести следы, а тут внезапно домой вернулись родители.
В дверь снова позвонили – более настойчиво.
Марине было не до смеха.
– Это твой сын, – сказала она. – Хочешь, чтобы он увидел…
– Что? Что его мама и папа для разнообразия трезвые, не орут друг на друга, а, наоборот, получили удовольствие от встречи? После долгой разлуки.
Марина улыбнулась, чмокнула Славку в небритую щеку и побежала открывать.
– Мама, с тобой все в порядке? – спросил Виталик, внимательно поглядывая на Марину.
Она сегодня явно не пила, но выглядела как-то странно… И улыбалась, что было ей в общем-то несвойственно.
– Мама, ты не одна? – Виталик внезапно заметил кроссовки большого размера.
Выражение лица мальчика тут же изменилось. Беспокойство за мать сменили ненависть и злость.
Открылась дверь из комнаты Марины и Славки, и в коридоре показался Самсонов. Такой радости на лице сына Марина еще никогда не видела.
– Папа!!!
Виталик откинул в сторону портфель, бросился к Славке и повис на нем.
– Сынок… сынок, – прижимал его к груди отец.
Славка понял, что его здесь очень ждали, помнили, он кому-то нужен. По крайней мере, сыну, доверчивые глаза которого излучали счастье – папка вернулся!
У Марины по щекам опять потекли слезы. Она стояла, прислонившись к стене, и наблюдала за тем, как Виталик радуется вновь появившемуся Славке.
– А где Аня? – спросил отец.
– Они с бабушкой позавчера на дачу уехали. Землю готовить уже пора. Парник сооружать, – со знанием дела ответил Виталик. – И Дуську с Петькой забрали. Хоть не орут здесь теперь.