Odnoklassniki.ru. Неотправленные письма другу. Книга третья
Шрифт:
Он видел смерть, он сам нес смерть другим, и он не захотел быть убитым или расстрелянным. Он решился на самоубийство заранее. Мои выстрелы только дали ему сигнал – этот момент настал, иначе он будет убит, или взят живым, а потом расстрелян. Он, видимо, понял тогда, что нашу дуэль он проиграл. Из-за сейфа ему уже не выглянуть…
Непомерная тяжесть от ощущения своей вины, которая навалилась на меня в тот злополучный день, и с тех пор постоянно не давала покоя, мгновенно исчезла.
«А этот наглец! На что он надеется? Его не обучал майор Липинский. Он уже давно не стрелял из автомата. Ему меня не опередить», – размышлял, напряженно ожидая команду «Пли» и бедром ощущая плотно прижатый приклад автомата.
Этот телефон, орущий голосом полковника Каца, я разнес вдребезги с одной очереди!
И вдруг ощутил, что это не принесло никакой радости. Цель достигнута, а что дальше? Эта цель ложная, призрачная… Одна только видимость победы. А мне по-прежнему плохо…
И тут я увидел глаза моей любимой Людочки. Она смотрела на меня грустным взглядом. Так она смотрела на меня лишь однажды в свои последние дни.
– Людочка, что с тобой? – спросил ее, когда увидел этот грустный взгляд, обращенный ко мне.
– Толик, почему ты не приходил раньше? – спросила она меня с таким безнадежным отчаянием… Я сразу понял, что она хотела сказать. Ведь мы уже обручились, и у нас не было тайн друг от друга.
– Людочка, я не знал, что ты болеешь. А потом я даже не знал, где ты живешь и захочешь ли меня видеть?
– Я была дура. Если бы ты прислал хоть одно твое стихотворение, я бы все поняла.
– Людочка, главное, мы снова вместе. И ты – моя невеста.
Людочка улыбнулась, но я чувствовал, что она по-прежнему грустит, потому что считает только себя виновной в наших бедах…
– Любимый, что они сделали с тобой? Я не узнаю тебя, – грустно сказала Людочка в этот раз.
– Людочка, они украли мою цель, мою мечту. А сейчас еще грозят тюрьмой. Если бы ты была со мной, ничего этого никогда бы не было. А сейчас – только пустота.
– Не говори так. Я всегда с тобой. И у тебя есть дочь – наша маленькая Светланка. Береги ее, как нашу любовь, – тихо сказала Людочка и, как всегда, медленно растаяла.
– Людочка… Людочка… – заплакал я, вновь ощутив всю тяжесть безвозвратной потери…
Очнулся в кресле в коридоре штаба. Рядом стояли Суворов и врач в белом халате.
– Он очнулся, – сказал Суворов врачу.
– Как вы себя чувствуете? – спросил врач, проверяя пульс.
– Я успел
– Какого Каца? – спросил Суворов, – Ты телефон вдребезги разнес. Еле втроем тебя удержали, а то бы и остальные перебил. А потом заплакал и стал звать какую-то Людочку. Хорошо, врач вовремя пришел и сделал укол.
– А где полковник Кац? – снова спросил его.
– Дался тебе этот полковник. Кто он?
– А с кем я говорил в кабинете? Разве это не он?
– Да ты что! – засмеялся Суворов, – Кстати, ты сможешь закончить разговор? Или мы приедем сюда завтра?
– Я вообще не хочу с ним разговаривать. Он же не говорит, а орет, а я что, должен это слушать?
– Он больше не будет орать, – пообещал Суворов.
– Тогда давайте все закончим сегодня, – решил я.
Суворов с врачом прошли в кабинет. Минут через десять меня пригласили туда же и впервые предложили сесть.
– Как вы себя чувствуете? – спросил полковник вполне нормальным голосом. А я, как завороженный смотрел на груду телефонов. Красного среди них уже не было. «Сдох, паразит. Больше не заорешь», – мстительно подумал я.
– Вы у меня что-то спросили?
– Ладно, замнем. Вы в курсе, что ваша жена написала жалобу на имя Генерального секретаря?
– Да, она мне об это говорила.
– А почему она все решила за вас? Почему она думает, что вы хотите уволиться из армии? Или вы ей об этом говорили?
– Я по этому вопросу кричал во все инстанции, а вместо ответа получал написанные под копирку, глупейшие писульки от некомпетентного лейтенанта Макарова.
– А почему вы решили, что ваша жена получит иное?
– Потому что вы обманули партию, когда ответили за меня, у меня ни о чем не спросив.
– Разве ваша жена вас спрашивала, когда писала? Кто дал ей право ходатайствовать за вас?
– А кто дает право жене любить мужа? Моей дочери уже год, а я видел ее лишь три раза. И что дальше? Наша семья может развалиться, а семья – ячейка государства. И здесь право жены посильнее вашего права держать меня в рабстве.
– Я так понял, ваша жена москвичка. И вы в Москву захотели? Вас теперь ничем не удержишь в армии. А если мы вас переведем служить в Москву?
– Товарищ полковник, первый рапорт я написал еще до женитьбы. Мой перевод ничего не изменит. И не судите по себе о других людях. Ни переводом, ни званиями вы меня не купите. Подумайте лучше, что вы скажете комиссии, когда до нее дойдет мой последний рапорт? – закончил ответ откровенным шантажом.
Конец ознакомительного фрагмента.