Одноразовые
Шрифт:
– Это что было? – он еле дождался, пока Сергей расстегнет застежку и стянет шлем с головы.
– В смысле? – Сергей с непониманием смотрел на него.
– В коромысле, бля! – не выдержал Макс, – Тебе жить надоело? По проспекту Мира – 50! По трешке 70! Я чуть не поседел, пока доехал!
– Да ладно тебе! – Сергей слез с мотоцикла, старательно убрал ключи в карман, – По городу 60, по этой вашей трешке – 80. Я старался не превышать… – Макс выдохнул, глубоко вдохнул и снова выдохнул. Он поманил Сергея рукой.
– Иди сюда! – Сергей подошел. Макс указал на заднее крыло мотоцикла, – Это что?
– Где? – не понял
– Вот! – Макс ткнул пальцем в задний фонарь.
– Это? – Сергей подумал и неуверенно изрек, – Задний габаритный фонарь…
– Молодец! – кивнул Макс и тут же снова ткнул в многострадальный фонарь пальцем, – Что видит водитель коробки, когда едет свои 90? – Сергей с подозрением посмотрел на Макса, снова на фонарь, снова на Макса.
– Ну, это и видит? – начал он.
– Что – это? – перебил его Макс.
– Ну, фонарь! Что? – Сергей уже ничего не понимал.
– Ни хера он не видит! – взорвался Макс, – Ни хера и еще немного! Понял?
– Нет, – честно ответил Сергей. Макс снова выдохнул и заговорил уже спокойнее.
– Ты слишком маленький, понимаешь? Не лично ты, а мы все. Все, кто на мотах, понимаешь? Нас не видят! Вообще! Никогда! И если машина тебя догонит, а за рулем водила затупит в телефон или он просто олень, то он через тебя проедет и снесет тебя ко всем херам! Понимаешь? – Сергей ошарашено кивнул, – Если хочешь катать долго и счастливо, если не хочешь, чтоб сын твой остался без папки, твое спасение одно – скорость! Ты должен быть быстрее! Все! Точка! Это Москва, дядь Сереж, здесь без скорости никак нельзя. Не можешь – слезай на хер с мотоцикла и рули коробкой! Целее будешь… – Макс перевел дух и вдруг улыбнулся, – Все! Урок окончен. Пошли чайку байкерского дернем в Трейне и по домам!
– Где? – Сергей удивленно посмотрел на Макса.
– В Трейне… – начал Макс и вдруг спохватился, – А! Ты ж еще девственник – ни разу в Трейне не был! Пойдем! Лучше один раз увидеть, чем сто раз не пробовать…
Макс пихнул Сергея в плечо, и они оба пошли вдоль стоящих мотоциклов.
Россия. Мытищи.
Дядя Вова.
Полковник сделал глоток из своей кружки и с сожалением посмотрел на часы.
– Да твою налево! – дядя Вова вопросительно приподнял бровь. Полковник нехотя пояснил, – Танька просила не позже девяти… – Полковник кивнул на старые советские часы на стене гаража. Ядовито-зеленые цифры мигнули, и вместо четырех двоек стало три двойки и одна тройка.
– Ехай… – дядя Вова кивнул. Полковник встал и пошел к воротам гаража. Дядя Вова неспеша последовал за ним.
– Стоп! – Полковник ткнул пальцем в стоящие мотоциклы, – Продал, все-таки?
– Кого? – не понял дядя Вова.
– У тебя здесь мот стоял, четырехсотка, по-моему, синяя…
– Ну, стоял, – подтвердил дядя Вова.
– Так и говорю! – усмехнулся Полковник, – Продал. Поздравляю! – дядя Вова покачал головой.
– Не. Не продал…
– Это как? – не понял Полковник.
– Тут такое дело… – дядя Вова развел руками, – Понимаешь… Сосед у меня новый, Серега. Нормальный мужик, приехал с сыном из Тамбова, по-моему. Перевели в московский банк из филиала, а у него машина сломалась – на МКАДе в отбойник впилился. А он на испытательном, там уже все продал. Ездить-то надо на работу, а «чесотка» все равно у меня стоит. Ну, я и дал ему покататься… –
– Ничего, – улыбаясь еще шире, ответил Полковник, – Я охуеваю, дорогая редакция! – пишет нам пятилетняя Нина. Молот! Тебе лет сколько? Муди уже седые, а ты как девочка-целочка, что всю жизнь на домашнем воспитании. Ее мальчики на пикник в лес пригласили, а она приехала с арфой и томиком Тютчева. Замажем, твой мот уже толкнули перекупам? – дядя Вова недоверчиво посмотрел на Полковника.
– Да хорош! Давай на пузырь? – дядя Вова протянул ладонь.
– Чиваса! Двенадцатилетнего! – немедленно отозвался Полковник, – Хоп! – он хлопнул по протянутой ладони, – Ну, Молот, ты исполняешь…
– Да хорош тебе нагнетать, – отмахнулся дядя Вова.
– Хуле хорош? – не выдержал Полковник, – Хорош! Тебе не надоело по граблям вальсы танцевать? Ты его документы видел? – дядя Вова кивнул куда-то на стену.
– У него машина вон стоит, разбитая. Да и вообще – нормальный он мужик! Не гони!
– Ладно! – Полковник посмотрел на дядю Вову, – На МКАДе говоришь? Машину разбил?
– На эваке привез, – кивнул дядя Вова.
– Давай так… – Полковник вышел в ворота и начал надевать шлем, – Я тебе завтра по нему весь расклад дам. Если на нем букет подвигов висит – с тебя еще один пузырь!
– А если нет? – хитро спросил дядя Вова.
– Тогда с меня! – Полковник протянул затянутую в перчатку ладонь, – Хоп?
– Хоп! – дядя Вова хлопнул по ладони. Полковник кивнул и уселся на мотоцикл. Зажглась фара, солидно зарокотал двигатель.
– Таньке привет! – крикнул дядя Вова, но Полковник уже не расслышал. Он тронулся и медленно покатил вдоль гаражей.
Россия. Москва.
Борзый.
Ему здесь нравилось. Точнее ему нравилось не здесь, ему нравился он здесь. Скрытый, а иногда явный интерес женщин, сдержанная доброжелательность персонала, часто опасливое уважение мужчин.
Этих двух он срисовал сразу. Они сидели за столиком в углу, подальше от сцены и даже не пытались скрыть свой интерес. Борзый поймал официантку и коротко бросил:
– Байкерский… – официантка кивнула и исчезла.
Он прошел мимо сцены, кому-то пожал руку, с кем-то обнялся, кому-то просто кивнул. Несколько секунд подумал, заходить ли внутрь, и решил остаться на воздухе. В конце концов, сейчас со всеми было все ровно, и сильно оглядываться необходимости не было.
Трейн и Хонки 36 – два заведения напротив друг друга открываются обычно под вечер и в сезон работают до рассвета. Милое дело – прохватить по ночному городу, а потом заехать сюда чайку попить, потусить, увидеться с тем, кого увидеть – телефон набрать, но получается только здесь.
36
Хонки – то же, что и Найт трейн», но только по роду деятельности. Да это культовый бар, работает ночью, туда ездят мотоциклисты. Но если сначала зайти в «трейн», а потом в «хонки» или наоборот, то легко убедиться, что атмосфера в этих заведениях совершенно разная. Не хуже и не лучше, а просто разная. Кому-то нравится «трейн», а кому-то «хонки». Они разные и это круто!