Одностороннее движение

Гуржеева Ксана

Меня мучило несколько вопросов, которые, по сути, я не имела права задавать Андрею, но раз уж он решил, что нам надо поговорить, а сам молчит, то начну я.

– Та… девушка… Кто она?

Андрей оторвал свой взгляд от окна и посмотрел на меня.

– Какая?

– У лифта… – снова прошептала я, так как от его взгляда просто растеряла всё самообладание и сдержанность.

– А… Покупатель... Квартиру продаю.

Покупатель. Значит, он не спал с ней. Черт! Опять я за своё! Неужели мы так и будем перекидываться обрывками вопросов и односложными ответами? Как же меня смущало его присутствие, как мое тело горело, находясь рядом с ним. В машине стояло необъяснимое

напряжение, от которого, стоило только зажечь спичку, прозвучал бы оглушительный взрыв.

После этих вопросов мы продолжили молча смотреть друг другу в глаза, но Андрей начал медленно опускать свой взгляд, скользя им по моим губам, шее, груди, ногам… Затем его взгляд продолжил обратный путь и, задержавшись на уровне груди, он прикрыл глаза и, отвернувшись, опрокинул голову на спинку сиденья. А я просто сгорала… Кожа, по которой прошелся взгляд Андрея, просто полыхала, сердце норовила выпрыгнуть из груди, а дыхание сбилось. Я впустила немного воздуха в легкие, тяжело выдохнула и откинула голову на сиденье, тоже прикрыв глаза.

Как заставить себя ничего не чувствовать? Осознание того, что без него моя жизнь похожа на пресность, давила на нервы, но понимание, что жизнь с ним невыносима, еще больше усугубляло положение. Какой-то замкнутый круг!

Мы продолжали молчать, и в нависшей тишине слышалось прерывистое дыхание каждого из нас. Я открыла глаза и повернула голову в сторону Андрея, который, оказывается, смотрел на меня в упор. Я затаила дыхание; посмотрела на его губы и… пропала… снова! Как много лет назад!

– Ты его любишь? – тихо спросил Андрей, смотря прямо в глаза.

– Эм… – его вопрос поставил меня в тупик, – я… не знаю… С ним спокойно… он любит… вроде… – Я не могла даже сформулировать правильно ответ, потому что его голубые глаза просто прожигали меня насквозь, окутывали меня пьянящим дурманом. – Андрей… к чему это сейчас?

Он продолжал смотреть на меня, но потом… Он резко наклонился в мою сторону и одной рукой обхватил мою шею. Мы смотрели друг другу в глаза, чувствуя на своих губах горячее дыхание каждого, по телу проносились тысячи мурашек, а внутри начал зарождаться огонь, которого я не чувствовала уже очень давно. Боже! Я снова позволяю этому огню сжечь меня, опалить все мои надежды и мечты на спокойную жизнь.

– Не надо… Прошу… – прошептала я и почувствовала, как своими губами слегка коснулась его губ.

– Не могу…

Мы последний раз посмотрели друг другу в глаза, прежде чем припали в страстном поцелуе друг к другу, забываясь, теряя себя… Я руками обвила его шею, пальцами зарываясь в его волосах, и наслаждаясь мгновением… слабости. Он схватил обеими руками меня за талию и пересадил к себе на колени, продолжая неистово терзать мои губы, а я продолжала таять в его руках, которые быстрым движением сняли с меня сарафан и кинули его на соседнее сиденье, оставив меня в одних трусиках.

Его руки начали обжигать мою кожу своими прикосновениями, о которых я так давно мечтала, и точно также мечтала о них забыть…

– Умираю без тебя, Мила… – шептал он, жадно спускаясь своими губами вниз по шее, достигая груди. – Люблю… Безумно… – А я… просто задыхалась! Я даже забыла, какое это чувство – ощущать губы Андрея на себе. Я дрожащими руками начала расстегивать пуговицы на его рубашке, целуя каждый открывшийся участок кожи на его груди. Он просунул одну руку между нашими телами и, расстегнув ремень и ширинку, приспустил брюки вместе с боксерами. Андрей придвинул меня плотнее к себе, пальцем зацепил тонкую полоску моих трусиков и, отодвинув её в сторону, вошел в меня пальцем. Издав гортанный рык, он другой рукой прижал мое

тело к себе плотнее и застыл. А до моего сгоревшего сознания начало доходить понимание того, что мы совершаем огромную ошибку, поддавшись порыву страсти. Я положила руку ему на грудь и попыталась отодвинуться, но он этого не позволил сделать.

– Андрей… нет… прошу… Пожалуйста! Боже! Мы сошли с ума! – его палец начал двигаться во мне, а я просто сгорала от желания почувствовать в себе его член, и одновременно все остановить, потому как мысль измены, приводила меня в ужас! – Нет! – выдохнула я, но Андрей накрыл мои губы и стал жадно их терзать.

– Нет… – шептал он в промежутках между поцелуями, – не проси! Не смогу!

И когда я уже была полна решимости попытаться пересесть на свое место, он резко опустил меня, держа за талию одной рукой, на свой член.

– О, Боже! – произнесли мы одновременно и начали двигаться друг другу навстречу. Я уже не могла остановиться! Мое тело, сердце, душа меня предали, снова кинули меня гореть в огне, сжигающем все мои чувства, порабощающем воле Свиридова…

Андрей положил обе руки мне на талию и начал резко поднимать и опускать на свою плоть, продолжая глазами шарить по моему телу, а затем его губы коснулись моего соска, покусывая и касаясь его языком, доводя тем самым до вершины наслаждения. От переизбытка эмоций я прикрыла глаза и откинула голову назад, ловя минуты блаженства и даря свое тело любимому мужчине. Наши движения были неистовы, Андрей жестко и беспощадно насаживал меня на свой член, а я позволяла… снова позволяла собой руководить! Я опустила голову и впилась в губы Свиридова, продолжая бешено двигаться на нем. Он положил свою горячую ладонь мне на живот и отодвинул в сторону, спускаясь поцелуями по моей шее, и когда его зубы прикусили мой сосок, я почувствовала, как горячая волна желания и удовлетворения сосредоточилась внутри меня, и я, не сдерживая своих стонов, цепляясь ногтями за плечи Андрея, взорвалась, ловя ощущение наслаждения и эйфории. А Андрей, безумно продолжая меня опускать на себя, вдруг прорычал и, прижав меня сильнее к себе, остановился, запрокинув голову назад, зажмуриваясь. Буквально несколько минут мы сидели в этом положении, тяжело дыша, а потом, когда Андрей открыл глаза и устремил на меня свой взор, я вдруг поняла, что сейчас произошло.

Я рукой прикрыла рот, сдерживая слезы, и потянулась до своего сарафана, одной рукой пытаясь прикрыть грудь. Боже! Что я натворила? Как я теперь Стасу буду смотреть в глаза? Я надела через голову сарафан и попыталась пересесть на свое место, но крепкие руки Андрея не пустили меня, и я откинула их от своего тела.

– Пусти! – я все-таки повторила свою попытку и, устроившись на соседнем сиденье, прижала ноги к груди, обхватывая себя руками. – Отвези меня домой! – прикрыла глаза, боясь посмотреть на Андрея. Что я Стасу скажу? Он ведь не дурак, он заметит мое состояние, он все поймет.

Я слышала, что Андрей начал ерзать на своем месте, по-видимому, поправляя на себе одежду, а затем наступила полная тишина. Не знаю, сколько времени мы просидели в такой тишине, но я, полностью распавшаяся на мелкие кусочки и погрузившаяся в свои мысли и самоуничижения от случившегося в этой машине, погрузилась в сон.

Знакомая мелодия прорвалась сквозь дрему, и я открыла глаза, пытаясь сосредоточиться на том, где же я нахожусь. Но увидев рядом с собой Андрея, который лбом уперся в руль машины, в моей голове начали вырисовываться картинки того, что мы только что натворили. Я достала из сумочки телефон, посмотрела, не обманул ли меня слух и, с уже пропущенным вызовом от Стаса, вернула телефон на место.