Одновременно: жизнь
Шрифт:
Очень не хотелось сегодня выезжать из дома в аэропорт. Не хотел лететь в столицу. Завтракал, смотрел новости, в которых показывали московский снегопад и пробки, и так хотелось хотя бы ещё денёк… Понимаю, что вчерашняя моя тревога как раз исходила из этого сильнейшего нежелания в очередной раз отрываться от того, что мы называем домом.
Летел в Москву… Сначала самолёт лихо развернулся над штормящим Куршским заливом и вошёл в низкие, могучие, но какие-то совсем не холодные облака. Облака были толстые. Нас долго трясло, а потом мы вырвались к заоблачному солнцу, по которому там, за облаками, не поймёшь: лето в данный момент за иллюминатором или зима. Когда входили в облака, приближаясь
Сейчас сижу в гримёрной, скоро спектакль. С утра отправлюсь поездом в Тверь. Ехать недалеко. Завтра вечером выйду в Твери на сцену, а потом Тула, Калуга и так далее.
17 декабря
Сегодня буду играть последний в этом году спектакль в Москве. В столице, можно сказать, тепло и слякотно, и яркое новогоднее убранство бульваров утопает в раскисшем снеге, а верхушки обмотанных гирляндами деревьев, кажется, утыкаются в низкие и холодные облака. Точнее, одно огромное тяжёлое облако, которое зацепилось за Останкинскую башню, за шпили МГУ, МИДа, других сталинских высоток и небоскрёбов Москва-сити.
Ехал в театр в ужасной плотной пробке, по Садовому. Видел, как притёрлись к друг другу и сильно усугубили сложную дорожную обстановку большой чёрный «Майбах» и серебристый «Бентли Континенталь». Поток машин огибал аварию, обтекал с двух сторон, и люди рассматривали случившееся с явной радостью и удовольствием. Все радовались, наблюдая, как плотно притёрлись друг к другу две дорогущих машины. Многие фотографировали. Мало на свете более неприятного, чем злорадство…
Завтра лечу в Читу. Там холодно, мороз. Я рад тому, что завтра для меня на этот год и на начало следующего года Москва закончится.
Проехал со времени предыдущей записи Тверь, Калугу, Тулу, Курск и Тамбов. Всё прошло хорошо. Залы были полны, и спектакль «Прощание с бумагой» внятно отзывался в зрительном зале. И всё же я понимаю, что по возможности нужно избегать встреч и хоть каких-то разговоров со зрителями. Я не раз говорил о том, что если зритель встречается с исполнителем и автором, для него впечатление от спектакля сразу подменяется впечатлением от встречи. Это впечатление может быть приятным или неприятным, оно может быть даже очень приятным, но только впечатление от спектакля почти исчезает. А я выхожу на сцену не для того, чтобы произвести приятное или неприятное впечатление. Я исполняю спектакль, и этого должно быть достаточно.
Даже самый восторженный или просто довольный спектаклем зритель может по неосторожности сказать что-нибудь такое, после чего я надолго задумываюсь о том, что же люди видят и понимают из того, что я предлагаю им увидеть, услышать и понять. Например, подошёл ко мне в Тамбове человек, я ужинал, и он подошёл, извинился и сказал, что был на спектакле и ему страшно понравилось. А ещё он сказал: «Особенно когда пошла вот эта тема совдепии… Это стало уже совсем интересно». Я прервал его и сказал, что мне отчаянно грустно слышать такие слова, поскольку темы совдепии у меня ни в этом спектакле, ни в других нет и никогда не было. Я сказал ему, что тема детства и юности – это совсем не совдепия. Он захлопал глазами, понял, что сказал что-то не то, ещё раз поблагодарил и ретировался. Но я уже был огорчён, да и он тоже. Я понимаю, что он и не обязан уметь формулировать
В Калуге так случилось, что у меня был спектакль, а у группы «Мгзавреби» – сольный концерт в небольшом клубе. Я не удержался и после спектакля поехал на концерт. А уже там не удержался и вышел к ним на сцену. Они и так-то зарядили публику и в моей поддержке не нуждались. Но вместе, да ещё по причине спонтанности, да помноженной на удивление и радость публики, которая получила неожиданно радостный бонус, мы дали такой концерт, что было ощущение, будто у нас и у публики случился преждевременный Новый год.
То же самое, и опять же случайно, мы сделали три дня назад, в Москве. И попрощались до встречи в новом году. В следующий раз мы встретимся в Тбилиси и первого марта, если всё будет в порядке, сыграем концерт. Очень рекомендую отметить первое марта, начало весны, вместе с нами в Тбилиси. Это суббота. Приезжайте. Прилетайте. Уверен: будет очень весело.
И ещё коротенько об очень для меня радостном. Девятого декабря поздно вечером мы запустили сбор денег на создание видеоверсии спектакля «Прощание с бумагой». Прошла неделя, и у нас уже есть больше половины необходимой суммы. Это радостно, это окрыляет. На сегодняшний день я абсолютно уверен в том, что мы снимем видеоверсию в намеченные сроки, сделаем это по самому высшему разряду и совершенно бескомпромиссно. Спасибо всем, кто уже принял участие, и тем, кто намерен это сделать.
Вот такой, окрылённый, полечу завтра в Читу. Хочу как сибиряк глотнуть морозного воздуха и поскрипеть настоящим снегом. Но помимо этого ещё сыграю там «Как я съел собаку», давно не играл, соскучился по «Собаке». Потом – в Благовещенск, к китайской границе… Но главное – из слякотной, перегруженной пробками и уже впадающей в предновогоднюю истерию Москвы.
28 декабря
Вот и завершился трудовой 2013 год. Последний в этом году спектакль отыграл в Одессе, откуда и вернулся домой. Сегодня на каникулы из Москвы прилетит старшая. Забавно! Поеду встречать в аэропорт. Пока не могу привыкнуть к тому, что она большая, всё более и более самостоятельная, и вообще – студентка, учащаяся в другом городе. В столице!
Её комната пустует, но младшая очень любит проводить там много времени со своими самостоятельными занятиями. Вчера, например, осваивала акварельные краски. Уединилась, затихла и осваивала. До сих пор не можем отмыть не только комнату, но и её саму. Даже под мышками у неё была синяя акварель, голова была в акварели, и, несмотря на то что акварель легко смывается, отмыть Машу пока не удалось. Я уж не говорю про обои и пол.
Не могу ощутить приближение Нового года. Понимаю, что нужно уже сейчас составить список и обзвонить заранее всех, кого хочу поздравить и кто будет рад моим поздравлениям. Надо это сделать, но не могу себя заставить. Во-первых, сил нет, во-вторых, Новый год не чувствую. Хотя – сын считает дни. С утра заявил: осталось три дня. Ждёт праздника, радости и подарков, по-прежнему верит в Деда Мороза.
А ещё в Калининграде очень тепло +8–9°С. Солнышко было такое ласковое с утра. Люди по набережной ходят гуляючи, нарядные и улыбчивые, катаются на велосипедах. Дети не по-зимнему крикливы и громки, весна да и только. Пейзаж за окном не для Деда Мороза и даже не для Санта-Клауса. Улетал из Одессы – там было много холоднее.
Хорошо, что побывал в Чите и Благовещенске. Если бы в декабре там не побывал, то и зимы бы не понюхал перед Новым годом, не вдохнул бы морозного воздуха, не ощутил бы стужи.