Одри, герцогиня Йорк

Айлин Лин

– Так и думала насчёт кожи, – кивнула я. – А на живом человеке? – прищурившись, посмотрела на своего начинающего учёного.

– Как вы поняли, что я э-э…

– Я бы на твоём месте так и поступила.

– Если есть магические способности, то знаки работают. Мои ладони засветились, – увидев, что я не собираюсь ругаться, ответил Даррен, – на курице ещё попробовал, на другом человеке не стал, так вот на птице активировать печати не вышло.

– Угу, – кивнула я, задумчиво прикусив губу, – выводы?

– Серебро всегда лежало в основе всех артефактов, –

пожал плечами Лиам. – Ваш браслет тому доказательство. Зачем вам потребовалось искать что-то другое?

– Ну, наши исследования не прошли даром, ведь так? Боро прекрасный материал для будущих колдовских изделий, – довольно улыбнулась я на все тридцать два зуба.

А Лиам Кенсингтон посмотрел в потолок, будто просил терпения у Всевышнего.

Глава 10

Интерлюдия

Ночь опустилась на Друидор, укутав дома в одеяло цвета глубокого индиго, большая луна, похожая на серебряный щит, сияла мягкими переливами, освещая улицы города, а мириады звёзд, щедро рассыпанные по небесному полотну, добавляли сказочности и таинственности. По-весеннему ароматный воздух был наполнен запахами могучего леса и цветущих ночных цветов. Многие горожане давно сидели по домам, в кругу своих семей. Лишь изредка тишину нарушали голоса из таверн, где люди отмечали завершение очередного трудового дня, обсуждали прошлое и будущее, делились своими планами и надеждами за кружкой холодного пива или сладкой, немного терпкой медовухи.

Обитатели общежития неистинных готовились ко сну. К заднему входу здания подкатила двуколка, запряжённая пегой лошадкой.

– Ты чего в такую темень по улицам раскатываешь? – удивилась Мадам, подходя к кучеру.

– Сэр Имарк меня поставил ночным извозчиком, пьянчужек по домам развозить, в тавернах иногда сидеть, подслушивать, – понизив голос, ответил Бон. Парень был в восторге и от наставника, и от службы. Впервые он хотел что-то делать не по принуждению, а потому, что нравилось. Каждый день открывал перед ним всё больше нового и невероятного. Он ощущал в себе силу изменить свою судьбу, сделать людей вокруг счастливее. – Я вам здесь кое-что привёз, куда определить, решите с мастером Жозером. Мастер Даррен сказал, это первая партия и она для нас. Её светлость сама так распорядилась.

Юноша спрыгнул с козел, оправил свой военный сюртук и вынул из недр экипажа тяжёлый деревянный короб со специальными ручками, чтобы было удобнее нести. Хеквнув от натуги, выдохнул:

– Показывайте дорогу, Мадам.

– Сюда поставь, – ткнула женщина прямо на землю. – Дальше я сама справлюсь. Боюсь, у тебя пупочек развяжется, – покачала она головой: Бон был всё ещё страшно худым, за прошедшее время на свободе его щёки окрасил здоровый румянец, но всё равно парень пугал своей костлявостью.

– Я смогу, – пропыхтел Бон, не желая так просто соглашаться.

– Нет уж. – Женщина преградила путь молодому человеку, и тому пришлось сдаться, обойти колоритную даму не было никакой возможности. Аккуратно, чтобы не испортить содержимое, поставил

на мощёную камнем дорогу увесистую тару и, стараясь не показывать своего облегчения, выпрямился.

– Иди, колеси по городу, гляди в оба глаза и слушай в оба уха, – напутствовала его ключница, изобразила крест и заключила его в круг, благословляя, – в драки не лезь. И больше тренируйся. Насколько знаю, гвардейцев Её светлости кормят три раза в день, и не пустой кашей, но и горячим хлебом со сливочным маслом, мясом, яйцами. Проси добавки, если мало. Тебе надо вес набрать, а то даже на ветру шатаешься.

– Я добавку завсегда беру, – буркнул Бон, – сами знаете, у меня вечно голодное брюхо.

– Вот же шельмец! Ведаешь, как меня разжалобить. Иди на кухню, девочки тебе булок в дорогу дадут, – по-доброму усмехнулась Мадам.

Поглядев вслед заспешившему в дом Бону, ключница легко подхватила ящик и не спеша поднялась по лестнице.

В комнате старика Жозера собрались трое. Вместе они прошли через многое, выжили и даже узнали, что значит настоящая свобода. Не на словах, а на деле, когда никто не следит за тем, куда ты ходишь, что говоришь. Когда можешь выйти за городские ворота и просто уйти.

Но они никуда не пойдут.

Отныне герцогство Йорк – их дом.

– Ледюшка, – Мадам в разговоре между своими называла молодую герцогиню только так, но при встрече с Одри, обращалась как положено: Ваша светлость или госпожа, – передала нам вот это, – на стол был водружён внушительных размеров короб.

– Что это? – удивился Петегро, а Жозер уже занялся крышкой, чтобы узнать, что внутри.

– Скорее всего, итог работы стекольщиков и артефакторов, – отозвался старик.

– Ледюшка сказала, что первая партия полностью передаётся в общежитие неистинных.

– Даже так? Ни во дворец, ни друидорским аристократам, и не на рынок? – не поверил Петегро.

– Ты всё ещё не понял, какая она, наша герцогиня? – покачала головой с густой проседью Мадам. – Я за неё жизнь отдам без всяких сомнений!

– Ох! – воскликнул Жозер, с трепетом вынимая предмет из недр тары.

Все трое уставились на конструкцию, собранную из железа и стекла.

– Никогда бы не подумал, что наши самые слабенькие способны на что-то подобное… – благоговейно прошептала ключница. Стекло, созданное третьей группой неистинных, переливалось в свете горящего камина серебристо-жемчужными всполохами, сияние завораживало, приковывало взгляд. Сосуд не был прозрачным, внутри него будто клубился белёсый дым.

Люди, работавшие на заводе, в артефакторной мастерской и алхимической лаборатории, не имели права делиться своими наработками и тайнами между собой. Так решила леди Одри, а её приказы редко когда обсуждались.

– Кстати, меня включили в отдельную группу, теперь я член сообщества мастеров-эрографов, вскорости я передам управление алхимиками тебе, Петегро, – посмотрел он на своего друга, – сам же стану на вот таких вещицах рисовать магические знаки и печати. Со мной ещё пятеро юношей, которым более-менее даётся язык фей.