Офицер кайзера
Шрифт:
Подготовка к наступлению вилась с максимальной секретностью, которую только можно было допустить в начале двадцатого века. Проходить же все должно в несколько этапов. Сначала моя рота, названая по документам просто - первая диверсионная, проникает на позиции противника и скрытно занимает пулеметные точки. Далее в дело вступает гвардейский батальон. Который вслед за нами начнет скрытное выдвижение к позициям противника. Конечно же батальон на рота и ближе к траншеям какой-нибудь глазастый лигущатьник их заметит. Тут и заговорит наша сверхтяжёлая артиллерия, прикрывая основные силы. В идеале, в жизни все происходит
– Вашу ж мать!
– Рядом с пулеметным гнездом где я находился с еще двумя бойцами, разорвался снаряд. Французы слишком рано заметили неладное.
– Господин лейтенант, если они переведут огонь на батальон Мольке всему конец.
– Произнес хмурый фельдфебель.
– Есть выход!
– Я принял отчаянное решение все или не чего! Повинуясь хитрому механизму в кровь поступила очередная порция химии. Вторая за этот вечер.
– Значит так все взвода знают свою задачу, а я должен кое-что сделать. Где-то тут должна быть взрывчатка.
– Вот она.
– Фельдфебель передал мне сумку с динамитом, который мы так и не использовали.
– Господин лейтенант, вы же не собираетесь один уничтожить французскую батарею.
– Скорее всего там бельгийские орудия.
– Начал я, но быстро спохватился. Похоже увеличенная доза Y - препарата немного сбила концентрацию.
– Но не об этом. У нас нет другого выхода.
– Удачи господин лейтенант.
– в глазах старого вояки было видно уважение к самоотверженному офицеру, готовому погибнуть спасая солдат.
– Да хранит нас император!
– Вспомнил я услышанную в какой-то компьютерной игрушке фразу и нырнул во тьму ночи.
Пусть для других ночь была темна и непроглядна, только не для меня. Думаю я использовал ресурсы организма на грани возможного и летел к вражеской батарее снося всех на своем пути. Знаю что потом придется заплатить жуткими болями в ногах. Но сейчас я либо заставлю орудия замолчать, либо погибну пытаясь это сделать.
С такими мыслями я влетел на насыпь. Думаю никто из расчета ближайшего ко мне орудия не ожидал увидеть перепачканного человека с горящей динамитной шашкой в руке. Промедление их и погубило. Кинув им под ноги динамит с догорающем фитилём я упал на землю. Очень даже вовремя учитывая прогремевший тут же взрыв.
Повредить тяжёлое орудие не удалось, не хватило заряда шашки, но вот расчет неплохо так приложило. Добил оставшихся в живых из револьвера и тут же спрятался обратно за насыпь. Расчеты других орудий пришли в себя и стали стрелять в меня из винтовок, прекратив на время артиллерийский обстрел. Неплохо, теперь Мольке сможет добраться до французских траншей. А мне что делать? На моей стороне была темнота, однако к противнику подоспели солдаты из охранения и меня стали обходить.
Если так продолжится то мне придется отступить. А ведь они уже заряжают орудия. Нужно что-то срочно придумать. Но времени все меньше и меньше. В голове у меня возникла смелая и безумная идея. Вытащив из рюкзака фитиль я соединил все динамитные шашки, оставив немного фитиля и запихнул в сумку. Буду надеяться что соединил надежно. Все же делал в спешке. Теперь поджечь фитиль и завязать сумку.
Вдох, выдох. Три, два, один. Погнали! Я вскочил и перемахнул через насыпь. Бежать навстречу стреляющим в тебя солдатам с подожжённой взрывчаткой в руках было жутко. И задумай я такое заранее, не
Как я оттуда бежал. Наверное я побил свой предыдущий рекорд, поставленный на пути к батарее. Когда же за спиной рвануло, стало понятно что до этого я не бежал, я медленно шел. То что среди солдат Мольке оказался кто-то признавший меня было поистине очередным чудом. А то так бы прибили влетевшего в них чумазого незнакомца в рваной серой форме.
Что было потом? Мы победили, а я отправился в госпиталь. Оказывается я бежал с пятью пулями в теле. Выполнил задачу, выжил. Честь мне и хвала, ну а пока заслуженный отдых.
Мальта. Время действия неизвестно.
Трое человек сидело в темной комнате освещаемой только огнем в камине. Трое представителей крупных европейских стран - Франции, Испании и Великобритании. Строгие костюмы, дорогие сигары и лучшее французское вино. Как и подобает благородным джентльменам.
– И так предлагаю перейти к делу. Мне честно говоря уже осточертело говорить о погоде.
– Дон Эрнесто не был склонен к долгой ходьбе вокруг да около. Пусть чопорные "лайми" и ценители лягушек разглагольствуют о прекрасном без него. А у него есть и свои цели и интересы Испанской короны там на первом месте.
– Вы несдержанны, как и всегда дорогой друг.
– От слащавого тона сера Джеймса сводило зубы у потомка конкистадоров и по-простецкому хотелось заехать в морду.
– Я в отличии от вас приехал говорить о деле. А не пить вино и обсуждать будет ли сегодня дождь на Мальте или нет!
– Он ударил кулаком по столу и бутылка с вином подпрыгнула на месте.
– Эрнесто пожалейте хотя бы этот чудный напиток.
– Эндо Лерой Не дал бутылке упасть. И тут же перевел взгляд на англичанина.
– Джеймс не начинай. Не хватало только нам подраться как босоногим сорванцам.
– Кхм. Пожалуй и правда перейдем к делу.
– посланник альбиона изобразил свою лучшую улыбку. Такую безупречную и такую фальшивую.
– Замечательно.
– Эрнесто откинулся в кресле.
– Я уж думал состарюсь.
– И так. Прощу вас отнестись к разговору максимально серьезно, если вы конечно не проделали весь этот путь из любви к путешествиям.
– Он убедился, что его собеседники наконец настроились на деловой лад и продолжил.
– Не так давно немцы нанесли нам чувствительное поражение. В первом же крупном сражении в этом году. Под Ленмарком мы потеряли более тридцати тысяч ранеными и убитыми. И это при том, что противник наступал силами одной дивизии.
– Кха-кха.
– Представитель испанской короны закашлялся подивившись вином.
– Да вы там совсем ох... кхм. Как можно проиграть в соотношении один к трем в свою пользу, как! От обороны и потерять при этом две трети корпуса!
– Дон Эрнесто схватился за голову. Вот и на что надеяться с такими союзниками? Нет о поражении французов он знал, но чтобы так!
– Да!
– Только и произнес сер Джеймс. Однако в силу своего происхождения смог сдержать бурю эмоций и остаться внешне невозмутимым.
– Я думал наступало не меньше двух корпусов.