Офисные записки
Шрифт:
Вспомнив предупреждения бывалых сотрудников, я выскочила из кабинета босиком, прижимая к себе туфли. По лестнице уже спешила Алевтина с чашкой кофе:
— Ландыш, извини, Витольд Лоллийевич не дал тебя предупредить.
— Ничего. Пять минут позора и свободна.
— В смысле? — не поняла секретарь.
— Уволит. Вон, уже существительными говорит, — я одернула пиджак, взяла чашку с газетой и отправилась в кабинет.
Когда я вернулась, все стояло уже на своих местах, а мужчина запускал компьютер. Робко подошла, ставя чашку на край стола и там же кладя газету.
— Себе, — он даже
— Простите?
— Себе сделай напиток, захвати на чем будешь записывать и я тебя жду.
Удивленная приказом, я вышла, запустила кофеварку. Пока она варила американо, достала телефон, который перевела в режим диктофона. Захватила ручку, органайзер и с чашкой вернулась в кабинет Вишневского.
— А давай в приемной на диванчике устроимся, — вдруг предложил он, — На этаже все равно никого нет, а там атмосфера более умиротворенная.
Разве я могла возразить? Послушно повернулась и отправилась в указанном направлении. Вишневский сам захватил свою чашку. Уже устроившись на диване, он тихо заговорил:
— Что ж, давай познакомимся еще раз. Меня зовут Витольд Лоллийевич Вишневский, твой непосредственный начальник.
Он замолчал, выжидательно смотря на меня.
— Ландыш Милославовна Уварова, можно просто Ландыш.
— Извини, — улыбнулся он, — ситуация была столь комична, что если бы я назвал тебя по имени отчеству, то сдержать смех уже не смог бы. Спасибо, что разрешила называть по имени. Так получилось, что мне удалось раньше вернуться, поэтому поспешил познакомится со столь интересным сотрудником. Признаться, не ожидал. Зачем ты полезла наверх?
— Цветы полить.
— Да, это нужное дело. Однако почему на столь хрупкую конструкцию? Стол стеклянный.
— Поэтому я положила доску, чтобы равномерно распределить давление.
— Приятно разговаривать с умной девушкой. Вот только больше рисковать не надо. Я думаю, стоит переговорить с флористической фирмой, чтобы они ухаживали за растениями.
— Но ведь девочки раньше сами поливали, — возразила я, — и…
— И?
— Это дополнительные расходы для фирмы.
— Согласен. Насчет девочек. Им вполне хватало и стула, рост секретарей позволял. Теперь у меня в помощниках невысокая девушка и рисковать ее руками ногами я не готов. Свяжись с фирмой, пусть сделают предложение. Это первое задание.
Я кивнула, сделав пометку.
— Теперь по поводу обуви. И опять в таких каблуках я вижу угрозу твоему здоровью…
— Они удобны, — перебила его я, — спасибо за беспокойство, но все хорошо.
— Ладно, не буду спорить. Тогда объясни мне свой поникший вид, когда ты вернулась с кофе и газетой.
— Все нормально.
— Опять же поверю на слово и решу, что у меня слуховые галлюцинации, и разговор с Алевтиной мне померещился. Ландыш, меньше всего мне хотелось бы, чтобы моя помощница собирала офисные сплетни, даже если их ей прячут в инструкцию. Кстати, ты с ней ознакомилась? Весьма подробное руководство по эксплуатации грозного архитектора Вишневского. Я впечатлен.
— Да, я прочитала.
— Вопросы возникли?
— А вы ответите? — впервые за нашу беседу я посмотрела ему прямо в глаза.
— Я не настолько монстр, чтобы не удовлетворить девичье любопытство.
— Это не любопытство, —
— За исключением стилистики, там все очень подробно написано, — он выглядел обескураженным.
— Витольд Лоллиевич, пожалуйста..
— Лоллийевич.
— Извините, — весь запал сразу исчез.
— Ты меня заинтриговала. Хорошо, давай сразу расставим точки над Ё. Вот только у меня закончился кофе. Если не затруднит, сделай еще, не такой крепкий, и мы продолжим беседу.
Положив бумаги на столик, при этом бесцеремонно сдвинув икебану на край, я забрала наши чашки и отправилась в кофе-пойнт, чтобы выполнить его просьбу. Когда вернулась, то он листал инструкцию:
— Ландыш, что это?
Мысленно дав себе подзатыльник, потому что притащила вариант Марины, я осторожно поставила его чашку на стол и сказала:
— Инструкция.
— Набери секретарей. Мне нужна Софья.
— Витольд Лоллиевич.
— Лоллийевич. Вызови сюда Софью.
— Извините. Это я отправила вам ту инструкцию.
Он отложил в сторону бумаги и перевел взгляд на меня:
— Два вопроса. За что именно ты в последний раз просила прощение и кто автор вот этого экземпляра?
— За ошибку в имени.
— А на второй вопрос?
Я молчала.
— Ландыш, ответ.
Я молчала.
— Софью ко мне в кабинет.
— Девушки отправили исправленный файл по моему распоряжению, — ответила я, сверля в полу дырку взглядом.
О столик звякнула чашка.
— На каком основании ты отменила мое распоряжение?
— Вам выслали инструкцию, которую распечатали мне.
— Да неужели? Хочешь сказать что я слепой?
— Это первоначальный вариант, я оставила чтобы…
— Чтобы что, Ландыш?
Я не ответила.
— Ландыш, посмотри на меня.
Спокойный тон, обычная просьба, но хотелось закрыть глаза еще и руками, а то и залезть под стол.
— Смелее.
Вцепившись руками в диван, я зажмурилась и мотнула головой.
— Потрясающе, — неожиданно рассмеялся он, и сразу стало легче дышать, — я видел разные реакции, но такое. Ландыш, открой глаза.
Я бы с удовольствием, но меня переклинило, смогла лишь слегка расслабиться и поудобней переставить ноги, чтобы убежать.
— Ландыш, я не кусаюсь.
— Сразу глотаете? — брякнула я быстрее чем сообразила, что именно.
— Сейчас я не голоден, но даже в таких редких случаях предпочитаю тщательно пережевывать пищу, — и все это он выдал таким серьезным тоном, что я удивленно посмотрела на него и он не преминул это отметить, — как видишь, я весьма воспитанный человек, на непослушных девочек не бросаюсь. Ландыш, мои распоряжения должны выполняться четко, быстро и в точности. Я требователен к сотрудникам, но к помощнице буду весьма придирчив. Любой мой вопрос требует моментального правдивого ответа. Я запрещаю выгораживать смутьянов и диверсантов вне зависимости от их мотивов. Сотрудник, нарушивший субординацию, будет наказан. Сотрудник, затеявший интриги, — тоже. Мне не нужные внутриофисные войны и кумовство дедовщина, мне нужен результат в работе, за который я плачу хорошие деньги. Запомни это.