Огарок свечи для грешников
Шрифт:
Но расчет её сработал.
Призрак внимательно посмотрел на неё своими поросячьими глазками, а потом громко расплакался и бросился наутек. Она брезгливо смотрела ему вслед. Поднимаясь по ступеням, он колыхался, словно незастывший холодец. Создавалось впечатление, что он идет не ногами, а будто слизень перекатывается с одной ступени на другую.
– Почему Призрак?
– спросил Крис, точно таким же взглядом полным омерзения провожая эту каракатицу размеров с четверть планеты.
– В детстве мульт смотрела японский. Так вот там тоже был такой черный огромный призрак, который ел всё подряд, съел все запасы и начал есть людей. Я как услышала, что
Крис первым отошел от увиденного и повернул Весту к себе лицом.
– Вадима не вытащить без ключа. Ключи у Старшей Медсестры. Что будем делать?
– У нас нет времени на поиски ключа!
– ответила Веста громким шепотом.
– У нас осталось меньше двух часов на то, чтобы вычислить человека, который стащил огарок из фонаря на аллее. Если по истечении двух часов мы не будем готовы обвинить кого-то и представить доказательства, то сгорим вместе со всеми пациентами этой гребаной клиники.
Видя непонимание на лице Криса, она рассказала ему считалку и фразу, с которой накинулись на неё психи. А потом рассказала правила салок, в которые они играли в детстве.
– Почему грешные? Они больны, а не грешны, - подумал вслух Крис.
Этот вопрос сложил оставшиеся кусочки мозаики в единое целое. Её пытливому уму было достаточно секунды, чтобы выстроить логическую цепочку.
– Теперь понятно, почему нам дается так мало времени! Я никак не могла понять, каким образом мы успеем вычислить поджигателя за два часа! Нам не нужно обыскивать каждого!
– Она закружилась в бешеном танце, сама не понимая, что копирует поведение Огненной Линды.
– Ты гений!
– ласково пропела Веста и поцеловала в лоб Криса.
Лоб был морщинистым и грубым. На мгновение она забыла, что Крис в облике старика, а сама она далеко не первая красавица.
– Может ты объяснишь мне, что делать?
– спросил он, вытирая лоб от её слюней.
– Ты знаком с семью смертными грехами?
– Крис отрицательно покачал головой, и она продолжила.
– Основой всего множества человеческих грехов являются семь главных смертных грехов: чревоугодие, похоть, алчность, зависть, гнев, уныние, тщеславие. Нам нужно найти этих семерых, потому что только они здесь не больны. Они просто грешники. А почему они все сгорели? Потому что огонь - это очищение. Таким образом их души очистились перед тем, как попасть на Небесный Суд. Видимо, как раз сегодня тут собралась команда из семерых самых ярких представителей.
– Но почему сгорели все пациенты, а не только эти семеро?
– спросил Крис.
Веста едва сдержалась от едкого гневного замечания. Её всю так и распирало сказать ему, что из-за своей необразованности он и сидит в самой низшей должности вот уже четвертый год и завидует её скоростному продвижению по карьерной лестнице. Но, удержав себя в руках, она ответила:
– Потому что огонь не Божественный. Огонь от человеческой руки не щадит никого. Давай накидаем список грешников.
Первой в списке стала Огненная Линда. Если бы Веста умела рисовать, то Похоть она изобразила бы именно такой. Фарфоровая прозрачная кожа, длинные яркие волосы, чудесные кукольные глаза, изящные пальчики и тело, обладающее кошачьей гибкостью. Ею хотели обладать не только мужчины, но и женщины. Она заряжала своей бешеной сексуальной энергией каждого
Следующим в список попал Безликий Призрак, как самый яркий представитель Чревоугодия во всей больнице. Веста нисколько не сомневалась, что и во всей области. Она не могла представить его не жующим. Его мясистые щеки ходили ходуном, когда он перемалывал в кашу очередную порцию еды. Не отличаясь особой аккуратностью, он капал жиром на десяток складок на своем животе и тыльной стороной ладони отирал лоснящиеся губы, после чего мазал руки о футболку, вызывая у окружающих приступ отвращения. От него омерзительно пахло. Так пахнет от мусорных баков на заднем дворе общепита: прогнившими картофельными очистками, рыбьей требухой и вареной капустой. Рядом с ним находиться было неприятно и опасно. Словно вся эта гора человеческого жира и костей была одним большим помойным ведром.
– Призрак будет номером один по степени опасности, потому что он грозился сжечь главного врача, чтобы пообедать им, - отметила Веста.
– Не думаю, - покачал головой Крис.
– Он тупой обжора, но не более того. Вряд ли он будет смертельно опасен для кого-то. В отличие от Огненной Линды. От неё я бы держался подальше.
Веста рассмеялась:
– Значит её я беру на себя, а тебе достается Призрак! Собери доказательства его вины, либо невиновности. Нам нужны факты. Жареные, горячие, будто пирожки из духовки, факты. Без них мы не сможем никого обвинить, а значит сгорим.
Крис покачал головой, но было поздно. Веста умела ловить на слове. Ему было отвратительно разговаривать с Жирдяем, но сгорать в огне за чужие грехи ему хотелось еще меньше. Мысленно он позавидовал Вадиму, который прохлаждался на койке в палате номер шесть. Он не знал, что его коллега всё это время висит на цепях, прикованный к потолку, не чувствуя ни рук, ни ног. В этой психиатрической больнице всё хорошо было только у тех, кто был вежлив и покладист с персоналом. За любым неповиновением следовало жестокое наказание, вплоть до лоботомии.
Старшая Медсестра сидела за своим столом, будто и не вставала оттуда. Она была всё так же пряма, горда и красива. Еще несколько санитаров беседовали в углу, взрываясь хохотом время от времени. Пациенты были предоставлены сами себе. Веста подумала, что лучшего времени для общения с грешниками ей бы и не представилось. Она снова примерила на себя так полюбившийся ей образ местной психопатки, который так прекрасно подошел бы ей, находись она в собственном обличии. В голове заиграла простая мелодия, та самая, что бесконечно крутилась по всем радиостанциям, когда они ехали сюда в старенькой "пятерке". В ритме бешеного танца под мелодию, звучавшую в её воспоминаниях, немного неестественно выгибаясь всем телом, она подошла к Огненной Линде, которая сейчас задумчиво сидела в позе лотоса посредине столовой. Её затуманенный взгляд был устремлен прямо перед собой, словно она видела кого-то, невидимого для других.
– Научи меня медитировать, - просто попросила Веста, присаживаясь рядом с ней.
Но Огненная Линда молчала. Казалось, что сейчас она находится не здесь. Хотя, такое впечатление складывалось и при первом взгляде на неё, настолько она не вписывалась в эти однотонные светло-коричневые больничные стены. Со своей красотой она могла сниматься в модных глянцевых журналах и быть достаточно известной и востребованной моделью. Но она сидела здесь. И не знала, что умрет меньше, чем через полтора часа.