Огненная чародейка

Гейтс Оливия

Он горько рассмеялся:

– Конечно, ты в это веришь. И отчасти ты права. Но не в случае с Рашидом.

– Он слишком силен и сможет уничтожить даже тебя?

– Я имел в виду, что не провоцировал его. Ты спросила: что не так? Дело в том, что я не понимаю… почему он хочет меня уничтожить. И еще этот наш разговор с ним…

– Рашид объяснил свои мотивы?

– Он говорил загадками и, мне показалось, еще сильнее ожесточился.

Чтобы скрыть смятение, Роксана строго на него посмотрела:

– Ты не можешь не знать причину его поведения!

– Я думал, что знаю. Увидев его снова, я понял одно: мы сводим друг с другом личные счеты. Наша война бессмысленна.

Слушая

огорченный голос Хайдара, она почувствовала, как к горлу подступает ком.

– Ты можешь вспомнить, как все началось?

Его взгляд затуманился, словно Хайдар погрузился в воспоминания.

– Нам с Джалалом было по двадцать, а Рашиду – двадцать один год. – У Хайдара стало тяжело на душе, когда он произнес слово «нам». Словно он и Джалал были неделимы. – Мы с Рашидом учились на одном факультете и уже начинали свой бизнес в области технологий. Потом умер его опекун. В действительности опекун был нужен ему только в раннем детстве. Рашид начал зарабатывать себе на жизнь еще подростком. Но опекун оставил кучу долгов, и Рашид решил их погасить. Вот тут мы впервые и сцепились. – Хайдар вздохнул и продолжил: – Я разозлился. Мне понравилось, что Рашид взял на себя долги того, кто изначально принял его с неохотой. Родные сыновья этого человека жили в роскоши. Именно они должны были выплатить деньги, а не Рашид, которого тот человек никогда не считал членом своей семьи. Более того, мне казалось – опекун плохо обращался бы с ним, если бы не наше с Рашидом родство… Но Рашид молча выслушал меня, а потом повторил: что он возьмет на себя все долги опекуна, так как для него это дело чести.

– Как же он собирался отдавать долги? – изумилась Роксана. – В двадцать один год, не имея университетского диплома и капитала?

Хайдар раздраженно поморщился, вспоминая:

– Он все просчитал. В Азмахаре создавалась американская военная база, вербовали новобранцев, обещая лучшим быстрый финансовый успех. Рашид был уверен: он будет среди лучших и за пять лет не только погасит долги, но и получит образование, какое не мог себе позволить.

– Он действительно все просчитал?

– Нам так не казалось. Мне так не казалось. Я был поражен, узнав, что он выбрал университет вовсе не для того, чтобы быть ближе к своей подруге. Рашид мог позволить себе лишь такое образование. Мы решительно заявили ему, что возьмем деньги у отца или старших братьев. В конце концов, попросим их найти способ выплатить хотя бы часть долгов опекуна. Но этот идиот с гипертрофированной гордостью отказался! Он хотел сам погасить долги своего опекуна, причем любой ценой.

– Я все еще не понимаю, почему ты так осуждал его намерения?

– Потому что Рашид мог погибнуть! В то время из-за глупости моего дяди назревал вооруженный конфликт между Азмахаром и Дамхуром. Мы по очереди твердили ему: только дурак отправляется в армию, когда вот-вот начнется война. Странно, что я тогда удержался и не придушил его… – Хайдар даже изобразил, как сделал бы это, и его лицо скривилось от разочарования и отчаяния.

Роксане было интересно заглянуть в его прошлое. Она в очередной раз убедилась, как плохо знает Хайдара. Но хуже всего было то, что раньше она верила, будто Хайдар совершенно бесчувственный человек.

Поборов эмоции, она деловито произнесла:

– Похоже, ему следовало бы любить тебя, раз ты так заботился о его благополучии и безопасности.

– Тогда ты не знаешь, как молодые парни могут относиться друг к другу. Опасаясь за его жизнь, мы вели себя неподобающе. Я… особенно постарался. – Хайдар устало потер ладонью глаза. – Еще в детстве мы поняли – у Рашида большие проблемы. Нас тоже не любили в Зохаиде,

но Рашид вообще был не из Зохаида и принадлежал к семье, которую там презирали. У нас была семья. У Рашида были только мы. И мы этим… пользовались. Джалал старался давить на него, используя его преданность нам. Но я знал Рашида лучше и понимал – такая тактика не сработает. Я играл нечестно.

– И тебе не удалось его переубедить?

Он уныло кивнул.

– Значит, он все-таки пошел в армию, помня о твоей изобретательной жестокости?

– Да. – Хайдар ужасно переживал. – Началась война. Зохаид и Джудар вмешались, но только после того, как с обеих сторон погибли тысячи людей. Рашид числился пропавшим без вести. Мы с ума сходили, но потом он вернулся, живой и здоровый, проведя свой взвод через пустыню.

«Вот это да! – изумилась Роксана. – Оказывается, у Рашида аль-Мансури яркое боевое прошлое!»

Но об этом никто не распространялся. Известно только, что два года назад Рашид начал увлеченно заниматься бизнесом.

Хайдар продолжал:

– Рашида объявили героем войны. Он погасил долги своего опекуна, со сверхзвуковой скоростью получил образование и стал делать карьеру. К двадцати восьми годам Рашид участвовал еще в двух вооруженных конфликтах. Тогда мы еще с ним общались…

Получается, разрыв в отношениях возник после того, как Роксана рассталась с Хайдаром?

– Значит, до его ухода в армию вы еще не поссорились?

– Поссорились. Когда Рашид приехал на побывку, наши отношения уже стали иными. Он редко общался с нами, а разговаривая, взвешивал каждое слово. Я так обижался и волновался, что… – Хайдар раздраженно махнул рукой.

– Что решил наказать его? – вставила она.

Он скривил губы в знак согласия:

– Что-то вроде того. И вот однажды Рашид сказал мне – он получает повышение по службе и все время будет в разъездах. Он пропал, а три года назад вдруг позвонил мне. Судя по его голосу, Рашид был либо пьян, либо под действием наркотиков. Я был ошеломлен, потому что Рашид всегда следил за здоровьем и не употреблял спиртного! Попросив о помощи, он продиктовал адрес и повесил трубку. Я бросился по адресу, но ничего там не нашел.

– Его там не было?

– Он назвал мне несуществующий адрес. Тогда я позвонил Рашиду, но его номер оказался вне зоны доступа. Через несколько дней он прислал мне эсэмэску, сообщая, что в запое, и просил его простить. Я стал умолять его о встрече. Он не ответил. Я тогда ужасно расстроился и приложил все силы, чтобы о нем забыть. Год спустя, как раз после начала кризиса в Зохаиде, Рашид вернулся и стал мне врагом номер один. – Хайдар вздохнул. – Я позвонил ему и предложил партнерство, о котором мы мечтали еще в юности. Он ответил, что единственный и последний раз пожмет мне руку, когда я отдам ему все, что имею, и потребовал не искать с ним встреч. Я так обиделся, что больше никогда с ним не связывался. До сегодняшнего дня… – Хайдар посмотрел на Роксану так, словно хотел услышать от нее подтверждение, что не сошел с ума. – Но ничего из этого не оправдывает его вражды, верно? Рашид должен был понимать: моим словам не стоило верить.

– Зависит от того, что ты ему сказал.

Взгляд Хайдара стал виноватым:

– Непростительные вещи. Поначалу я чувствовал себя до того виноватым, что позволил ему нападать на меня. Но вскоре его действия меня взбесили, и я начал войну. А сегодня, увидев его лицо, я содрогнулся.

Роксана кивнула:

– Вполне понятно. Он умеет нагнать ужас.

– Но дело не в Рашиде, а в его шраме.

Она нахмурилась:

– В шраме?

Он посмотрел на нее как на сумасшедшую:

– Ты разве не заметила?