Огненная драконница
Шрифт:
— Ваше Императорское Величество! Леди Илдкуле, прошу, выслушайте меня! Я не собираюсь на Вас нападать! Я не ожидал такого исхода, клянусь! Боги ясно дали понять нашу вину, мне как слышащему их, это вдвойне понятно! Я отдаю виновника в Ваше полное распоряжение. — он дёрнул цепь, нааг поднял глаза на меня, в них стояла тоска и смерть. Не обещание её, а нежелание жить… драконица растолкала демона и вампира, проходя между ними, успевая облизнуть демона, и нарочито сильно оттолкнув вампира. Он ей тоже не нравится. Вытянула шею и принюхалась к наагам, не забывая рычать, на всякий
— Прости меня, я сошёл с ума, когда почувствовал твой запах, увидел тебя… ты так похожа на мою пару, она уже давно мертва, а теперь и я ухожу следом, может в другой жизни мы с ней встретимся. — он шипел слегка, находясь в полуобороте. Я пыталась пробиться в сознание драконицы, но она рыкнула теперь уже на меня, принимая какое-то решение. Она просто облизала наага целиком, залечивая его раны. Затем, дёрнув за цепь, потащила на пятачок света и, свернувшись, притянула к себе наага словно большую игрушку. Бережно прижимая лапами к брюху, прикрыла глаза, начиная дремать.
Глава 20
— Куле, надо поесть, — Веззеэль стоял и гладил ноздри драконицы, она уступила мне место. Я аккуратно отпустила наага из своих объятий и сделала несколько шагов назад. Не спускала взгляда с напряжённого наага, обернулась и испуганно спряталась за Веззеэля.
— Куле, он теперь не опасен для тебя, он раб, пожизненный, только за мысль о причинении вреда, он будет наказан ошейником. — демон подхватил меня под руку и увел в лагерь. Я оглянулась, нааг так и остался стоять на поляне, раны все затянулись, но лицо было похоже на маску, эмоции полностью отсутствовали. Не знаю, почему он мне внушал такой страх, да я даже не помню, когда я так боялась, страх жёсткой рукой сжимал моё сердце.
— Я чувствую твой страх, ты не должна бояться его. — демон взял и поцеловал меня. Словно забирая страх, отвлекая на себя. Мне осталось только вцепиться в него руками, сминая рубашку пальцами.
Мы не стали покидать свой лагерь, приняв решение оставаться в нем до утра, мужья накроют его куполом, мы точно были в безопасности.
Арнил бережно меня раздел, оставив только рубашку, и осмотрев, уложил спать, почти сразу после ужина. Они же, оставив стражу, ушли обсуждать с Правителем завтрашнюю стратегию по захвату и зачистке мира.
Ночью проснулась словно от толчка, вздрагивая и обливаясь холодным потом от неподотчётного мне страха. На полу прямо возле кровати лежал нааг, его переодели, дав целую одежду, он принял человеческий облик, и вроде спал. Я попыталась сползти с кровати, стараясь не шуршать, не отрывая взгляда от него. Внезапно он открыл глаза, смотря на меня, я сглотнула и ещё шустрее начала сползать с лежака. В этот момент я даже не вспомнила, что являюсь магом с девятым уровнем, имеющим божественный огонь, который может спалить наага в несколько мгновений.
— Если
— А как же истории про Повелителя, который убивает женщин только за то, что не так посмотрели? — я отползла на самый дальний угол лежака, почувствовав так себя комфортнее. Натягивая мягкую шкуру на себя.
— Для отпугивания охотниц за местом возле трона… или даже на нем. Мы никогда не обижаем женщин, и этим умело пользуются. Моя пара была чистокровной наагиней, мои объятья были для неё пустяком. Змей перекрыл мне сознание, я почти его не контролировал. Твоя драконица, кажется, это поняла и пожалела, хотя я чувствовал себя словно червяк в лапах птицы…
— Она иногда как ребёнок, любит воровать у крестьян овец и обкладываться ими как подушками. — я слегка улыбнулась, вспоминая, как однажды проснулась в какой-то пещере, полной овец.
Он неожиданно улыбнулся, словно представляя драконницу, обложенную пушистыми овцами. И меня внезапно отпустило, страх перед этим человеком точно ушёл. Я боялась его как наага, но сейчас точно ничего не испытывала.
— Расскажи мне об этом мире. Наагах?
— В большинстве, всё, что говорят о нас, это нами же придуманные страшилки, отпугивать от нас желающих узнать поближе. Да, мы в боевой ипостаси страшны, не спорю, наш яд тоже опасен, но только с магическим посылом он становится смертельным, а так просто парализует.
— Ты мне раскрываешь тайны? — я с интересом подвинулась ближе, он сделал вид, что не заметил.
— Конечно, кому как не Вам? Что ещё, живём как обычные существа, только не приемлем рабство, у нас нет бедности, всем кому нужна помощь, оказываем, в пределах разумного, конечно. Ну и живём закрыто, чужих среди нас нет.
— А какое у тебя оружие? У меня два парных меча, ещё отец научил двумя владеть, он у меня оружейник, сейчас делает меньше и только на заказ.
— У меня именное оружие, двуручный меч.
— Покажешь? — у меня загорелись глаза, владеющих двуручными мечами было мало. У меня любовь к мечам в крови, очень хочется посмотреть вблизи. Я сдвинулась на край кровати, нависая над наагом.
— Оно не причинит Вам вреда, — у него в руках появился огромный меч, почти с меня ростом, он аккуратно положил его передо мной. Я провела пальцами по рунам по всему лезвию. Они загорались под моей рукой, словно разрешая прочесть.
— Он потрясающий, — я сидела на коленях и вчитывалась в письмена, шепча про себя, шевеля губами.
Меня потрясло то, что там было написано.
«Оставь оружие у входа,
Коль гостем — с миром пришёл в дом.
Обычаи и жизнь народа,
Должны чтить в странах, где живём.
Оставь себе свой взгляд на вещи,
Пришедший с миром — живёт им.
Добро насильное — калечит,
Приносит зло и боль другим.
Ни в чём не будешь милым силой,
Не всё ещё — еда и кров.
И даже сытая — счастливой,
Жизнь не бывает у рабов.
Оставь, входя, зло за порогом,