Огненная кровь. Том 2
Шрифт:
— А Хейда и Гасьярд? Что с ними? — осторожно спросила Иррис, помня, как рушилась башня.
— Хоть бы Цитадель их привалила, да куда там! Живые оба! Откопали джарта Гасьярда из-под завалов башни. Ну ладно бы джарт Гасьярд, старый паук крепкий, как камень, а вот рыжую змеюку, оказывается, вообще ничем не убьёшь! Джарт Гасьярд в Чёрной башне теперь заперт, и будет суд. Да толку-то, он, говорят, сошёл с ума, никого не узнает, и что-то всё время бормочет про Поток. А леди Хейда в тюрьме — оказалось, это она убила эфе Салавара! И вас хотела… Кто бы мог подумать? Книга
— А... где Альберт? — задала Иррис свой главный вопрос.
— Он с эфе Себастьяном. Сегодня вечером будет большой приём в честь него, а в городе праздник, что-то они там обсуждают, но скоро он придёт. Он вас одну надолго не оставит, уж поверьте, — улыбнулась Армана, — а так-то всё, слава Богам, утряслось теперь. Хотя кто знает, надолго ли?
Армана ещё долго рассказывала новости обо всём, о внезапно появившемся учителе Альберта — Сираффе, о том, как они с ним пробрались во дворец, как тот чертил странные знаки вокруг Чёрной башни, как выбрался Альберт, и все помчались в Цитадель.
Армана помогла Иррис одеться и уложила волосы, а дворцовые сплетни всё не заканчивались. Но о том, что горничные Таиссы теперь главнее горничных Милены в дворцовой иерархии слуг, Иррис уже не слушала.
Она волновалась, как девчонка, ожидая, когда же придёт Альберт, и не находила себе места.
Смотрела в зеркало, разглаживая на платье несуществующие складки, и несколько раз поправляла на плече идеальный локон. Потом отпустила Арману, а сама вышла на террасу, нервно сжимая пальцы, и стала смотреть на Грозовую гору. Над ней стоял столб дыма, и на самой вершин, даже отсюда была видна багровая кайма огня и лавы.
Впрочем, Эддару нечего было страшиться, ветер дул с востока почти всегда, унося дым в море, а лава, стекая к подножью, лишь удлиняла южный мыс, застывая на нём длинными чёрными языками. Пепел, конечно, засыпал виноградники, за последние сто лет слишком высоко взобравшиеся по склону, но это была малая жертва вновь проснувшемуся Источнику прайда Стрижей.
Неужели это они смогли разбудить гору? Невероятно!
Солнце коснулось вершин кедров и магнолий, зажгло золотом окна западного крыла, и длинные тени поползли от кипарисовой аллеи к фонтану — сад стал медленно утопать в мягких вечерних сумерках. Горизонт затянула дымка, от закатных лучей море окрасилось в свинцово-алый и потянуло прохладой.
Справа, за арками из вьющихся роз, сновали слуги, разнося блюда с закусками и расставляя их на столы под белоснежными шатрами, оркестр заиграл плавную мелодию — скоро начнётся приём в честь нового главы Дома Драго. Ниже, за ступенями террасы на центральной аллее, ведущей к шатрам, кто-то уже зажигал первые фонари. И на воротах время от времени позвякивал колокол, возвещая о прибывающих гостях…
Как всё странно…
Ещё совсем недавно её будущее было беспросветным, и вот сегодня уже всё совсем по-другому.
Надолго
Иррис посмотрела на горизонт и вспоминала, как стояла на мадверском побережье, сжигая письмо и прося помощи у Богини Айфур. И вот только теперь она поняла, что в тот момент Богиня услышала её просьбу, просто воля Богов иногда идёт очень извилистым путём.
— Надеюсь, сегодня не все твои танцы расписаны? — услышала Иррис знакомый голос за спиной и даже вздрогнула — сердце забилось часто-часто. — Надеюсь… это тот самый другой раз, когда ты, наконец, потанцуешь со мной?
Обернулась…
Альберт стоял, прислонившись к косяку двери, выходившей на террасу, скрестив на груди руки, и на губах играла улыбка.
Иррис бросило в жар, и щёки внезапно залила краска смущения и радости. Она опустила взгляд и улыбнулась тоже, не в силах сдерживать эту улыбку, и не зная, что ей делать, и как себя вести, потому что и вот так, как сейчас, между ними тоже было впервые…
В памяти разом всплыло всё — знакомство, поцелуй у озера и пощёчина, их разговор за столом в день помолвки, и позже в обсерватории, встреча в оранжерее, и то, как она плакала у его постели, огненные сны, их прощание в Чёрной башне, поцелуи, признание…
…и его тепло, которое она ощутила прикосновением к своему лицу.
Но вот именно так, как сейчас…
…когда не нужно ничего скрывать…
…не нужно бороться с собой…
…не нужно бежать…
…не нужно расставаться…
…прятаться…
…и бояться, сходя с ума от неизвестности…
…когда больше нет никаких преград.
…вот такого между ними ещё не было.
И от этой мысли закружилась голова.
Неужели это правда?
— Я… ещё не думала о танцах, — наконец, смогла она произнести, срывая розу.
— О чём же ты думала, так задумчиво глядя на горизонт?
— Скажи… это всё, наконец, закончилось? — спросила она, рассматривая бледно-жёлтые чуть увядшие лепестки.
— Если ты имеешь в виду, провалился ли план старого лиса? Да, Гасьярд в Чёрной башне, и надеюсь, там и останется. Хейда в тюрьме, Себастьян полдня скрипит пером и пишет послания прайдам, остальная родня — кто пьёт от радости, кто от печали, а Тибор за компанию со всеми. Слуги накрывают столы и готовят приём… А я… просто жду…
— Ждёшь? Чего? — спросила Иррис, поднимая взгляд.
— Когда ты проснёшься, — произнёс он, понизив голос.
И от того, как он это сказал, от взметнувшегося к ней огня, ноги совсем ослабели, а сердце погнало кровь по венам так быстро, что пульс забился даже в кончиках пальцев.
Иррис прислонилась к гранитному столбу, венчавшему угол террасы, чувствуя, как живой огонь обволакивает её, лишая разума, воли и сводя с ума. Понимая только, как ждала она этого, как скучала по нему…