Огненная судьба. Повесть о Сергее Лазо
Шрифт:
Переулочек вел круто вверх. Здесь селилась беднота. Все исторические места с именами первопроходцев, открывателей остались на берегу и в центре города. На покосившихся воротах Сергей разглядел жестяную вывеску: «Фершальных дел мастер, а также атваряет жильную и протчую кровь». Оставалось пройти два домишка и свернуть за амбар. В небольшой клетушке с такой же, как и у него, дымящейся печуркой встречались с людьми, работавшими «там»: в самом логове врага. Этих товарищей подпольщики особенно берегли, для встреч с ними были назначены специальные связные. Не было цены этим работникам. Они ходили по острию ножа, рискуя поминутно. Сведения от них поступали чрезвычайно редко, но, как правило, настолько ценные (а зачастую
1
Как сейчас установлено, одним из таких работников был капитан Балановский — начальник русского отделения разведывательного управления японского штаба. Через его руки шли секретные оперативные сведения, он имел доступ к переписке генерала Оой с правительством Японии.
Важные сведения подпольщикам также доставлял Кудриченко — старший рассыльный в управлении Добровольного флота.
Военное министерство
Командующему Сибирской армией
Общие интересы японского императорского правительства требуют, чтобы оккупация в скором времени и в полном объеме была проведена, поэтому мы вам приказываем оккупационный план в кратчайший срок нам прислать.
Владивосток. Главный штаб. Секретно.
Командующему 14-й дивизией
По вашим прежним сообщениям я рассчитываю на то, что указанные вами ранее русские в случае оккупации нам очень полезны будут. По моему мнению, наша полная администрация во всей Приморской области введена будет, поэтому приказываю вам наши проекты с надежными русскими обсудить и фамилии этих русских, которые японскому императорскому правительству служить хотят, мне сейчас же прислать. Оой.
По заведенному правилу, важные сведения из вражеского штаба передавались отпечатанными на тончайшей папиросной бумаге. В случае опасности эти узенькие листочки ничего не стоило разжевать и проглотить.
Первое ощущение Сергея, когда он прочитал обе шифровки, — внезапный удар по голове. Он сразу узнал необычную манеру японской речи даже в русском переводе: сказуемое в конце фразы.
Выходит, японцы действительно решили оккупировать Приморье (Кушнарев как в воду глядел!). Но это значит, что американцы твердо решили увести свои войска и оставить здесь японцев полновластными хозяевами. Когда же они успели обо всем договориться? Или еще не договорились? Если только так, то время еще есть. Не спровадив американцев с Дальнего Востока, они боевых действий не начнут.
«Консулы, консулы… Пока это возможно, будем сдерживать японцев угрозой международного скандала. До поры до времени они вынуждены соблюдать благопристойность. Но что начнется, едва им развяжут руки и они останутся здесь одни!»
Во второй шифровке Сергея насторожило упоминание о каких-то «полезных русских». Сразу вспомнились случаи провалов. В условиях ожесточенной борьбы уберечься от провокаторов подпольщикам невозможно. Уж слишком велик у врага в этом опыт! Внезапные аресты, тюрьмы, затем суд, а зачастую и бесследное исчезновение… Так нашел свою смерть на виселице один из первых революционеров Приморья Григорий Шамизон, так были разгромлены сильные, активные организации владивостокских рабочих-ленинцев, так оказались в лагере за колючей проволокой Губельман, Шумятский, Всеволод Сибирцев, так погиб первый председатель Владивостокского Совета Константин Суханов. Провокаторство — старый как мир, но тем не менее чрезвычайно эффективный прием. Попробуй распознать в человеке рядом тайного врага и вовремя его обезвредить.
Неделю назад
Квартиру Меркулова на Первой речке удавалось сохранять от подозрения в течение долгих месяцев. Теперь и она оказалась «засвеченной», появляться там опасно. Кто-то постоянно наводит белогвардейских ищеек на след. Правда, с небольшим опозданием, но наводит.
«Надо будет дать задание товарищам на той стороне. Вдруг каким-то образом им удастся выявить провокаторов! Хотя бы малейшую зацепку… Это чрезвычайно важно, особенно сейчас, когда заканчивается подготовка к перевороту».
Из-под ног Сергея осыпались камешки. Переулок поднимался круто вверх. Возле последнего домишка с окнами на склон горы он остановился. Условный стук в знакомую дверь, и, к его удивлению, отозвался громкий женский голос: «Не заперто!» Кто бы это мог быть? Комнату снимали двое ребят-грузчиков. Здесь было одно из звеньев подпольной связи.
В углу комнаты на табуретке стояла девушка и вешала на окно занавеску. Сергей узнал Зою Секретареву, сотрудницу редакции подпольной газеты. Зоя, как видно, постирала занавеску и наспех высушила ее утюгом: пахло легким угарцем.
Неожиданное появление Лазо смутило девушку. Она спрыгнула с табуретки.
— Грязь у парней… страшно глядеть. Решила навести хоть небольшой порядок.
Выглаженная занавеска повисла на одном гвозде. В присутствии Лазо девушка оробела и дожидалась, что он скажет. Ее глаза смотрели исподлобья.
В свои неполные 26 лет Сергей казался гораздо старше многих сверстников. Молодые подпольщики испытывали к нему невольное почтение. В какой-то мере это объяснялось его громадными заслугами. Полтора года назад Лазо командовал Забайкальским фронтом и наголову разбил прекрасно вооруженные банды атамана Семенова, выгнал их в Маньчжурию. Сейчас на его плечах лежала колоссальная работа по организации восстания в Приморье. Недаром за ним, как ни за кем другим, яростно охотится белогвардейская контрразведка. Этот человек постоянно жил на краю пропасти.
В затянувшемся молчании Сергей залюбовался милым простоватым лицом девушки. Он знал, что при всей своей застенчивости Зоя считается одним из самых инициативных работников владивостокского подполья.
В сенцах хлопнула дверь, затрещали доски пола, и в комнату ввалился Вишлин (Медведь), богатырского сложения парень, бежавший в прошлом году из чехословацкого плена.
— О! — удивленно вымолвил он, увидев Лазо. О сегодняшней встрече не было заранее условлено.
Быстрый обмен взглядами между Вишлиным и Зоей.
— Я скоро вернусь, — проговорила девушка и вышла. По условиям конспирации приходилось во многом таиться и от своих. Она поняла что Лазо появился не случайно.
Сергей в очередной раз хотел встретиться со Стариком, командиром китайского партизанского отряда, действовавшего в глухой тайге. Отряд методически выводил из строя важные участки железной дороги, по которой шло снабжение Владивостока. Сложность заключалась в том, что отправляться в тайгу самому Сергею было совершенно некогда, а Старик избегал появляться в городе. Китайский отряд действовал дерзко, смело, за его командиром уже давно охотились японцы. Сергей однажды разговаривал со Стариком. Увиделись они глубокой ночью в деревне Фроловке. Командира китайских партизан провели так, что никто из жителей деревни его не видел. Это оказался действительно немолодой человек, седой, усталый, однако с завидной легкостью переносивший тяготы таежной жизни.