Огненно-рыжая Винтер
Шрифт:
– Ты можешь с ней поговорить? – спросила она, нахмурив брови.
С Джеки? Черт, нет.
– Твоя мама...
– Не с мамой, – раздраженно воскликнула Кэлли. – С Лорен.
Я озадаченно посмотрела на нее. Лорен была тихой и всегда держалась особняком. Я даже не была уверена, говорила ли когда-нибудь раньше с сестрой Лэндона.
– Я?
Кэлли кивнула.
– Она злится на Лэндона, а значит, и на меня по умолчанию. Но... – поджав губы, она бросила взгляд через плечо. – У нее что-то случилось. Лэндон не хочет подпускать к ней никого постороннего.
«Должна за то, что трахалась с ее отцом».
«Оооххх».
– Верно, конечно. Где она?
Кэлли помахала мне, чтобы я следовала за ней к туалетам, и как только мы завернули за угол, нас встретил Лэндон, одарив встревоженным взглядом. Его плечо было прислонено к двери, он явно пытался поговорить с Лорен.
– Ей плохо. В смысле, действительно плохо, – зашептал он, когда я подошла ближе. – Я хочу отвезти Лорен домой, и чтобы папа отвез ее к врачу. Последние несколько недель ей становилось все хуже, – он заговорил громче, очевидно, чтобы его услышала и сестра. – Она игнорирует симптомы, но подобное просто так не проходит.
Мне почему-то не понравилось, в каком тоне он разговаривал с Лорен.
– Скажи Кэлли выслать мне твой номер. Я потом напишу тебе, когда узнаю, что с ней. Думаю, вам двоим пора на урок, а я пока попробую поговорить с Лорен, – сказала я им.
Лэндон кивнул и взял Кэлли за руку, она лишь успела одними губами проговорить мне: «Спасибо». Я же костяшками пальцев постучала по металлической двери.
– Лорен?
Тишина.
– Они ушли. Позволь мне войти.
Раздался звонок на следующий урок, и я услышала металлический скрежет, когда Лорен отперла дверь. Она сидела на крышке унитаза, смотря в пол, а ее длинные светлые волосы висели, обрамляя лицо.
– Ты в порядке?
– Просто тошнит.
– Беременна? – спросила я, нахмурившись.
Она вздернула подбородок, впившись в меня взглядом карих глаз.
– Для такого нужно кое-что сделать, – выражение ее лица стало страдающим, а на глаза навернулись слезы. – А этого точно не было. Никогда.
Вздохнув, я подошла к раковине и намочила несколько бумажных полотенец, а потом собрала ее влажные от пота волосы, убрав их в сторону, и прижала холодную влажную бумагу ей к шее.
– Ладно, невинная девочка. Так в чем дело?
Она фыркнула.
– Невинная девочка?
– Нас официально не представляли друг другу прежде.
– «Лорен» будет хорошо.
– Лорен явно не хорошо, – откликнулась я, присаживаясь рядом с ней на корточки. – Лорен плохо себя чувствует, прячется от брата и его девушки, а еще пропускает занятия. Из всего этого следует, что Лорен совсем не хорошо.
– Меня тошнит из-за мигрени, – проворчала она.
– Почему ты не идешь домой?
Лорен сдвинула брови.
– Потому что папа заставит меня поехать к врачу.
– Так делают все люди, когда болеют...
– Я не больна, – прошипела она, обороняясь.
Я пару секунд изучала ее, отметив темные круги под глазами, бледную кожу и тяжелое дыхание. Лорен определенно нездорова.
– Не больна. Ясно, – я поднялась,
– Менструальные боли? – она посмотрела на меня в замешательстве.
– Когда я хочу, чтобы люди оставили меня в покое, то говорю, что у меня менструальные боли, и им лучше уйти, – я подняла руку, прежде чем Лорен успела меня перебить. – Я знаю твой секрет, так что шантажировать меня этим тебе не удастся. А вот директор Рэннер? Он скривится, как только начнем говорить о менструациях. Я вытащу тебя отсюда и отведу домой.
– Спасибо тебе, – пробормотала она.
– Но ты должна мне кое-что пообещать.
– Ладно.
– Если станет хуже, иди к врачу. Что бы там ни было, это не пройдет одним лишь усилием воли. Возможно, тебе нужны какие-то таблетки.
Она коснулась серебряной подвески в виде сердца, и по ее щеке скатилась слеза.
– Медицина не всесильна. Некоторые вещи нельзя вылечить.
Я нахмурилась, глядя на нее.
– И что же это за невылечиваемые вещи? И откуда ты знаешь, если не пробовала?
Ее губы задрожали.
– Я знаю достаточно. И в курсе, на что такое способно. Оно отбирает все, пока уже ничего не остается. Отрицание означает, что у меня ничего не отнять.
Вместо того чтобы сказать Лорен, что отрицание – плохая идея, я просто протянула ей руку.
– От неизбежного не спрячешься.
– Сейчас я могу.
Упрямая девчонка.
– Ладно, – раздраженно отозвалась я. – Хорошо. Прячься. А сейчас пойдем повергнем в ужас Рэннера. Не могу дождаться, когда увижу его лицо после того, как скажу ему, что у тебя потекла кровь и твои трусики теперь в ужасном состоянии.
Лорен рассмеялась, и я почувствовала себя лучше.
С ней все будет в порядке.
По крайней мере, я на это надеялась.
Пытаясь сосредоточиться на том, что говорил тренер Лонг, я не могла не думать о Лорен. Вчера, подвозя ее со школы, я пыталась вытянуть у нее информацию о том, что с ней происходило, но Лорен оказалась невероятно упрямой. Мне придется попросить Кэлли присмотреть за ней.
Лонг наклонился, чтобы поднять упавший мел, демонстрируя нам свою идеальную задницу, а я обернулась к Дженне, поиграв бровями. Она выглядела очень хмуро, но улыбнулась, заметив мою выходку. Я потянулась к телефону и принялась печатать ей.
Я: Почему у тебя лицо, как у ЛОНГА?
Она усмехнулась и бросила взгляд на Лонга, прежде чем посмотрела на телефон и ответила.
Дженна: Ха, ты очень забавная. У меня просто стресс.
Я: Ага, у тебя мешки под глазами, и ты нервничаешь. Что случилось?
Дженна нахмурилась и подавила зевок.
Дженна: Ты не захочешь это узнать.