Огненное небо
Шрифт:
По сравнению с ‘Барсами’, их батарея отстрелялась с дистанции в десять раз меньшей. И у аспайров практически не осталось времени на реакцию. В контейнерах на огневой позиции стояли те же ракеты, что и на старинных БУКах. С одним небольшим дополнением в виде химического бустера, что добавлял им еще километров тридцать дальности.
Заметив новую угрозу, истребители аспайров отреагировали молниеносно. Лейтенант Булль мог только догадываться о предпринятых ими действиях. ‘Ханы’ Лиги старались бы сбить, ослепить помехами, задавить дистанционные взрыватели, банально увернуться. А что делали аспайры он не знал, разрешающей способности загоризонтных радаров в Скандинавии
– Внимание! Опасность ядерного взрыва!
– надрывался голос системы безопасности модуля, перекрывая его, загудели воздушные насосы, что обеспечивали избыточное давление в модуле. А миг спустя до них дошла ударная волна. Обогнув холм, она с такой силой ударила в модуль, что лейтенант Булль не удержался на ногах, звонко приложившись головой об мягкую спинку операторского кресла.
– Все живы?
– он тут же вскочил, лишь немного побледнев от нахлынувшего головокружения.
Ему ответили вразнобой, но вполне бодро. Укрытый в ложбине командный модуль удачно пережил близкий подрыв семикилотонного боеприпаса.
– Пусковая двадцать шесть, это Штаб Обороны!
– меланхолично вызвали его по голосовой линии.
– Здесь пусковая двадцать шесть, - он машинально распрямился, и оправил форму.
– Отличный выстрел, пусковая двадцать шесть, уничтожено четырнадцать аспайров, один уходит вверх, задание выполнено! Конец связи!
Расплывшись в победной улыбке, лейтенант Булль обернулся к своим подчиненным, и осекся, ощутив еще один сильный толчок. Уходящий истребитель напоследок угостил боеголовкой опустевшие контейнеры из под ракет. На всякий случай, ведь на пусковой еще могли оставаться сюрпризы.
Ракеты с истребителя взорвались в тридцати километрах, и пол главного бункера вздрогнул едва ощутимо. Но для полковника Эндрюса толчки стали зримым доказательством того, что все происходит в реальности. До этих взрывов он относился к порученному заданию, как к разновидности некой игры. И вот теперь пришел страх. И было от чего испугаться, ведь неподалеку от крепости только что взорвались две термоядерные боеголовки, Вне всякого сомнения, датчики снаружи зафиксировали многократное повышение радиации, а толчки он почувствовал и сам.
– Полковник, - голос оператора звучал неуверенно, - кажется мы потеряли радарные станции в Норвегии.
Встряхнувшись, Эндрюс поспешил проверить догадки. Похоже, связист был прав, картинка потеряла и в четкости, и частоте обновления. А это значило, что с минуты на минуту им придется задействовать собственные радары. И ждать удара с орбиты.
Обе группировки аспайров заканчивали первый виток. Экваториальная шла уже над Сибирью, и вот-вот должна была войти в зону досягаемости тяжелых ракет крепости. Судя по показаниям сейсмических датчиков, первые термоядерные бомбы на Землю уже упали. Компьютеры, обработав данные сейсмоанализа, наложили на карту мира первые полтора десятка багровых проплешин.
– Полковник, пять минут до открытия огня!
– после сотрясения от взрывов оператор наведения растерял свою наглость.
– Техническая служба!
– вызвал Эндрюс второй бункер.
– Слушаю, командующий!
– Начальник технической службы, азиат, говорил с редчайшим но нынешним временам акцентом.
– Готовьте радары один и три ко включению через шесть минут.
– Какой первый?
– деловито поинтересовался капитан-техник.
– Сразу
Построенный во время Великой Войны, как называли противостояние с Директорией Марса, ‘Фонсдорф-2’ спроектировали так, что бы двадцатимегатонный взрыв поражал не более одного объекта на его территории. Без разницы, будь то пусковые установки, или радарные станции. Всего в Альпийских горах укрывались три пусковых площадки ракет, и три радарные станции. Все вместе они занимали квадрат со стороной почти в сто километров и в теории главному бункеру не угрожали даже сверхмощные боеприпасы аспайров.
Поняв это, Эндрюс немного успокоился, и слегка подрагивающими пальцами ввел на консоли разрешение на предварительное наведение. Аспайры шли достаточно низко, держась полуторачасовой орбиты, и на встречных курсах подлетное время ‘Патриотов’ в теории позволяло добраться до набитой смертью туши орбитального бомбардировщика. На высоту 180 километров тяжелая ракета добиралась менее чем за минуту.
– Почему они не бомбят?
– задал глупый вопрос оператор связи.
Эндрюс вопрос проигнорировал, и вместо него связисту вполголоса ответил оператор наведения.
– На первом витке истребители разведывали цели. Сейчас посыплется, не огорчайся.
– Тишина!
– шикнул на них полковник.
– Расчёт коридора траекторий перехвата, готовность?
– Есть предварительное полётное задание по внешнему целеуказанию!
– бодро отрапортовал тот.
Довольно кивнув, Эндрюс вызвал начальника тех службы.
– Радары один и три на излучение!
– Выполняю, - отозвался тот.
– Полная мощность через двенадцать секунд!
– Наведение, готовность!
– Эндрюс видел, как склонился над своей консолью сержант, и нервно сжал кулаки. Только бы не промахнуться.
Секунды шли, все ближе подходили к рубежу атаки аспайры, а оператор все копошился со своей консолью. Эндрюс начал терять терпение, и не отрываясь сверлил его спину вхглядом.
– Полетное задание загружено!
– наконец обернулся тот.
– Полный залп!
– пересохшее горло все-таки сорвалось на хрип.
На трех разнесенных пусковых площадках задрожала земля. Столетние сосны, которыми так гордилась провинция, разлетелись в стороны, словно саженцы. В этих местах любили фотографироваться туристы, и они даже не подозревали, что под этими старыми деревьями скрыты ракетные шахты. Сейчас, раздирая пласты земли, в стороны разлетелись броневые крышки шахтных люков. В погоне за скоростью, их открывали при помощи взрывов. Сначала заряды направленной взрывчатки вскрывали маскировку из земли и леса, а потом срабатывали ракетные бустеры, срывая и отбрасывая в сторону многотонную броневую плиту.
Сразу после этого стремительного раскрытия, из-под земли вырвались подсвеченные изнутри столбы белого дыма, и вверх метнулись сигарообразные тела ‘Патриотов’. Они поднимались на струе раскаленного добела пламени, оставляя за собой дымные следы.
Пламя горело недолго, на высоте десяти километров ‘Патриоты’ отстрелили выгоревшие твердотопливные ускорители, и включили маршевые двигатели. Пламя исчезло, вместо него, далеко позади ракет начал светиться сам воздух.
На ‘Патриотах’ стояли примитивные термоядерные двигатели, далекие предки современных прямоточных двигателей на торпедах Военно Космического Флота. В них шла самоподдерживающаяся термоядерная реакция, и хлеставшая из сопел плазма была столь горяча, что светила в ультрафиолете. Эта плазма нагревала окружающий воздух, он то и образовывал тот быстро тускнеющий хвост, что тянулся за рвущимися в небо ракетами.