Огненные Близнецы
Шрифт:
«Этого не может быть!»– повторяла про себя Туся. Ее мозг отказывался мириться с происходящим. Но инстинкт самосохранения оказался более надежным, чем ум. Сама не понимая, что она делает, Туся начала бесшумно пятиться, стремясь остаться незамеченной.
«Мне нужно поскорее уйти отсюда! Они не должны узнать, что я все слышала, иначе они сделают со мной то же самое, что и с «блаженными». Эта спасительная мысль пришла ей в голову слишком поздно. Тусе повезло, что она не успела повернуться к двери спиной, иначе у нее не осталось
– Кто здесь? – испуганно воскликнула Надежда.
– Это я, – пролепетала Туся, прижимаясь к стене.
– Что ты здесь делаешь?
– Я… я пришла к отцу Владимиру. Я хочу сказать ему…
Туся сама не понимала, что говорит. Ей хотелось повернуться и бежать без оглядки, но тот самый инстинкт самосохранения заставлял ее стоять перед ними и не подавать виду, что ей известно содержание их разговора.
– Почему ты разгуливаешь здесь среди ночи? – не отставала от нее Надежда.
– Я не могла заснуть – мне нужно поговорить с отцом Владимиром.
– О чем это?
Туся вскинула на пастыря взгляд, полный немой мольбы. Видимо, это его тронуло.
– Оставь ее, Надежда. Я сам поговорю с девочкой. Иди к себе.
– Но, может быть, она давно тут стоит! – не сдавалась та.
– Когда ты пришла сюда? – спросил отец Владимир.
– Только что. – Туся собрала в кулак всю силу воли.
– Ты что-нибудь слышала? – Надежда сжала ее плечо.
– О чем вы? Я ничего не понимаю. Я только подошла…
– Оставь ее, – повторил отец Владимир. – Идем. Взяв Тусю за руку, он направился в свою комнату.
К ее огромному облегчению, Надежда осталась в коридоре. Отец Владимир плотно прикрыл за собой дверь и провел Тусю в глубину комнаты.
– Почему ты пришла ко мне ночью?
– Я не могла заснуть, – повторила Туся, – все думала. Я решила согласиться на ваше предложение.
– Это замечательно! – В голосе наставника послышал ось удовлетворение. – Но ты могла бы подождать до утра.
– Я… мне очень хотелось увидеть вас. Я не утерпела.
– Ты действительно ничего не слышала? – спросил он, испытующе глядя ей в глаза.
Туся молча покачала головой, невероятным усилием воли заставив себя выдержать его взгляд. На ее счастье, отец Владимир, кажется, поверил.
– Почему ты дрожишь? Ты чем-то напугана?
– Н-нет… То есть да… – заикаясь, лепетала Туся, – я так волнуюсь. А тут еще Надежда Григорьевна на меня накричала. Я очень плохо сделала, что пришла к вам?
– Успокойся, моя девочка. – Отец Владимир слегка обнял ее и привлек к себе. – Конечно, лучше бы ты потерпела до утра, но я даже рад, что ты пришла ко мне. Я так ждал этого момента.
Туся слышала гулкие удары его сердца. Руки, поначалу нежно обхватывающие ее, стали сжимать все сильнее.
– Девочка моя… – Его шепот прерывался. –
Он зарылся лицом в ее волосы. Туся чувствовала, что еще немного – и ее вырвет от отвращения. Этот человек в одну минуту из божества превратился для нее в то самое исчадие ада, о которых он столько говорил в своих проповедях.
– Нет! – вскрикнула она, упершись руками в его грудь.
Словно очнувшись, отец Владимир отпустил ее и отошел на несколько шагов. Туся с ужасом смотрела на его побагровевшее лицо.
– Ты меня боишься?
– Я не вас боюсь, – крикнула она со слезами, – я боюсь этого…
Несколько секунд он неподвижно смотрел на Тусю. Потом, переведя дыхание и успокаиваясь, произнес:
– Какое ты еще дитя! Маленькое, чистое, чудесное дитя. Ты не представляешь себе, как я люблю тебя!
Туся закрыла лицо руками и зарыдала.
– Не плачь! Я не трону тебя сегодня. Я понимаю, ты еще не готова к этому. Ты просто пришла сказать мне, что решилась, но не думала, что это произойдет сегодня, верно?
– Да! – сквозь рыдания выкрикнула Туся.
– Успокойся! Я же сказал тебе, что не трону тебя.
– Сначала ты должна будешь пройти обряд Посвящения. Вот увидишь, тогда все твои страхи исчезнут. Я напугал тебя, прости! Но моя любовь так сильна, что на минуту я потерял самообладание. Но ничего бы не произошло, будь спокойна. Я не сделал бы этого до твоего Посвящения.
Туся не верила ни одному его слову. Было ясно, что отец Владимир просто не хотел до поры до времени прибегать к насилию. Она отняла от лица руки и посмотрела на него.
– Можно я пойду к себе?
– Иди, девочка. Успокойся и готовь себя к Посвящению. Оно состоится очень скоро.
Не помня как, Туся добралась до своей каморки и рухнула на матрац. До самого рассвета она пролежала без сна, пытаясь осознать, что все происшедшее не плод ее воображения. Сначала ей было так больно, что хотелось умереть. Но мало-помалу она стала приходить в себя. Как ни странно, Тусю поддержали мысли о Лизе.
«Она же говорила мне, чтобы я не верила им. Это секта. Да-да, самая настоящая секта, каких сейчас много. А они – обыкновенные преступники!»
Туся вспомнила, как Лиза сказала ей, что только, слепой может не заметить этого.
«Значит, я была слепой, – говорила себе Туся, но теперь прозрела».
Тусе было очень горько оттого, что разбилась вдребезги ее иллюзия о том, что в этой жизни можно достичь абсолютного счастья. Вдруг в ее памяти всплыли слова Кахобера Ивановича, сказанные им на одном из уроков истории: «Многим людям свойственно сидеть и ждать, когда им преподнесут благополучие и счастье на блюдечке с голубой каемочкой, но так не бывает. Счастья нужно добиваться, нужно заслужить его. Оно никогда не приходит в готовом виде, как заказ в ресторане. Человек сам должен его создавать.