Огненные слёзы
Шрифт:
Бронзовая кожа казалась гладкой, словно шёлк. Длинные золотистые волосы, будто впитавшие солнечный свет, струящийся из потолочного окошка, были заплетены во множество мелких косичек. Передние были скреплены на затылке в причудливый узел. Огромные глаза, всего на оттенок темнее волос, пристально следили за мужчиной.
— Хорошо, начнём. Уги, расскажи, зачем ты собрал нас?
Мужчина, который первым ответил Корту, снова заговорил:
— Думаю, ты знаешь причину. Мы все знаем. Я собрал нас здесь, потому что считаю, что пора начать действовать.
Тот недовольно поморщился.
— Я слышу это от тебя уже который месяц, но по-прежнему не вижу причин для решительных действий. У нас есть Канг, который ведёт народ. Ему и решать.
— Многие не согласятся с тобой, — спокойно ответил Уги. — Турраг больше не годится на роль Канга. Он слишком стар и не может решить проблем, с которыми столкнулся Утегат. Турраг совершает ошибку за ошибкой, но самое страшное — он не желает видеть реального положения вещей. Он слеп. А куда народ может завести слепой?
— И что ты предлагаешь? — неохотно поинтересовался Корт.
Уги сверкнул глазами:
— Мы должны сместить Туррага.
Корт обвёл собравшихся внимательным взглядом.
— Вы тоже так думаете?
— Это лишь вопрос времени, — раздался хриплый голос.
Мужчине, которому он принадлежал, было около пятидесяти, но светлые, в отличие от остальных, коротко стриженые волосы, ещё не тронула седина. Его фигура была массивнее и приземистее, чем у большинства высоких стройных атлургов. Будто каждый год прожитой жизни незримым грузом ложился на его плечи, придавливая к земле. Он стоял чуть в стороне и до этого момента пристально рассматривал что-то на абсолютно чистом, выскобленном до блеска столе.
— Все знают, что Гвирн хочет сместить Канга. Его группировка набирает всё больше сторонников, — продолжал мужчина скрипучим голосом. Казалось, что слова даются ему с трудом, будто он переплывает бурную реку против течения. — Все, у кого есть глаза, могут видеть, что дела наши всё хуже и хуже. Турраг ведёт нас к краю пропасти, и если мы не хотим шагнуть с него, то должны что-то предпринять.
Ему давно пора уйти. Проблемы нарастают со скоростью движущегося песка, но старик не в состоянии их решить. А ещё и знамение, которое напугало и переполошило народ. Мы должны объединиться вокруг единого центра, сильного вождя, коим Турраг уже давно не является.
— Что-то происходит, что-то злое и тёмное надвигается, — заговорила девушка с волосами, заплетёнными в косички, и Корт быстро вскинул на неё глаза. Его черные брови хмурились.
Голос девушки звучал тихо, но отчётливо. Он сыпался, словно песок в песочных часах, медленно и неумолимо. И всем вдруг стало не по себе от того, что она говорила. Будто комнату накрыла невидимая тень.
— Мы все видели это — знамение. Атлургов ждут тяжёлые времена. И люди, и животные чувствуют это. Козы дают меньше молока. Последние полгода численность стад уменьшается. В ближайших горах выловлено почти всё поголовье. Скоро Утегату грозит голод и нехватка
В такое время мы не можем позволить себе слабость. Если мы не сместим Канга, вскоре это сделает Гвирн.
Девушка замолчала, за неё закончил Уги:
— Ты должен повести за собой атлургов. Люди пойдут за тобой.
Корт мотнул головой.
— Нет, это не выход. Турраг является Кангом по закону, многие на его стороне. Люди по-прежнему верят ему. И не нам принимать такие решения. К тому же я уже говорил, что не хочу возглавлять народ.
— Но кому-то придётся. — Звонкий голос принадлежал юноше с заострёнными чертами лица. Его широкие, но худые плечи были гордо расправлены, а подбородок вздёрнут. — Когда Канга сместят, может начаться кровавая резня, если у власти не появится сильный человек. Гвирн, конечно, считает себя таковым. Но кроме родословной ему нечего предложить народу. Он не тот человек, который сможет вывести Утегат из кризиса. Все здесь согласны с этим.
Глаза юноши как-то по-хищному блеснули. Атлурги молчали, и Корт знал, что их молчание означает согласие.
— Ты рассуждаешь не по годам мудро, Дар, — тяжело заговорил он. — Меньше всего я хочу гибели людей. Но то, о чём вы говорите, тоже принесёт гибель. Ведь вы предлагаете убить человека. К тому же, Гвирн не сдастся без боя, начнётся распря среди народа. Вы этого хотите? — Он помолчал, на секунду задумавшись. Потом продолжил: — Вот и я — нет. Я понимаю ваши опасения. Но мы должны найти другой выход. Должен быть другой выход.
Дайте мне время, я что-нибудь придумаю. А пока мне нечего добавить, кроме того, что я прошу вас набраться терпения.
Люди в комнате не выглядели довольными, но никто не осмелился спорить. По одному, выдерживая небольшие промежутки, они покинули помещение.
Корт задержался дольше остальных. Он стоял за пустым столом, пока голоса в коридоре не вывели его из размышлений. Тогда он медленно двинулся к выходу, дождался, пока голоса стихнут вдалеке, и бесшумно выскользнул за полог.
Корт возвращался домой окольной дорогой, — ему надо было подумать. Он понимал, что его соратники правы, но всё же не мог принять то решение, какое от него ждали. Последнее время обстановка в Утегате накалялась, и Корт не знал, как оказался вовлечён в самый центр водоворота.
Ноги сами привели его к дому. Мужчина очнулся, уже стоя на пороге. Интересно, вернулась ли уже она? Он отодвинул полог и прошёл в комнату. В помещении было тихо, Корт сел за стол и опустил голову на руки.
Напряжённых плечей коснулись мягкие пальцы. Мужчина выпрямился и обернулся. Девушка с золотыми волосами, заплетёнными в косички, — та, что говорила на собрании, — стояла над ним. Её большие глаза обеспокоенно всматривались в него.
— Я опять не слышал, как ты подошла, — усмехнулся мужчина. — Никто не может подкрасться ко мне незаметно. Никто, кроме тебя.
— Может, это потому, что ты не ждёшь от меня удара в спину?
Леда обошла стол и села напротив.
— Я знаю, всё это тяготит тебя. Все мы.