Огненный герцог
Шрифт:
– Я почистил стойла, с лошадьми все порядке, только мне кажется, что Джесси несколько застоялась, – произнес Осия, чуть приподнимая уголки рта.
Карин сделала строгое лицо, но ее выдавали сияющие глаза.
– Думаю, тебе придется поездить на ней, Торри, и если ты хочешь, чтобы твои друзья помогали по хозяйству, то это вполне подходящая обязанность.
Торри рассмеялся.
– Попробуем как-нибудь пережить. Я еще не видел Джесси. – Он поднялся. – Как вы посмотрите на то, если мы прогуляемся в сарай, а потом в город?
– Обед в шесть.
– Мы
Карин нахмурилась.
– Не далеко ли?
– Да нет, но мы бы съездили на машине.
– А потом попросите Ола отвезти вас домой, когда бар закроется?
– Зачем? Йен же не пьет, забыла?
Йен поднял свою чашку.
– В самом деле. Галлоны и галлоны кофе.
– Ну просто настоящий скандинав!
Йен улыбнулся и благодарно кивнул, когда Карин налила ему еще своего слабого кофе.
И тут до него дошло. Ладони у Осии были не розоватые и даже нисколько не светлее его темного, как черный кофе, лица. Насколько Йен мог судить, тот был черный с головы до пят.
Ничего страшного, просто странно. Вся семья странная, начиная от матери, которая играет на бирже в двух тысячах милях от Уолл-стрит, и матерого фехтовальщика, который проводит время, выслеживая волков, до высокого, худого и черного так называемого дядюшки.
Не строй из себя придурка, сказал себе Йен,ты ведь не видел нормальных семей.
Глава 3
Волки
Джефф Бьерке сидел за угловым столом и прихлебывал пиво: даже Закон может позволить себе чуток расслабиться после долгого бдения – но изредка, чтобы не дать повод к сплетням, – а у стойки бара под вывеской «Милер» – с одним «л» – снова, как всегда в последнее время, зашел разговор о волках.
Заведение «Пообедай за полушку» нисколько не изменилось с тех пор, как мальчишкой Джефф забегал сюда после школы выпить газировки: выстроившиеся вдоль стены столы за обшарпанными перегородками покрывал тот же самый пестрый линолеум, а крохотное окошко в единственной вращающейся двери в кухню было настолько грязным, что Джефф не видел, горел ли за ним свет.
Блин, даже люди – двое перед стойкой, один за ней – совершенно не изменились! Нет, конечно, Арни еще сильнее облысел, у Орфи и брюшко, и очки сделались толще, а за стойкой бара высокий костлявый Ол Хонистед двигался уже не так проворно, как раньше; но последние лет двадцать или около того Джефф, приходя сюда, каждый раз заставал одну и ту же сцену: три грации, проводящие время за спором.
– Гуннар говорит, у него десять коров зарезали, – сказал Арни Сельмо, сдвигая на затылок кепку с длинным козырьком, чтобы влить в себя очередную порцию пива, а потом тем же движением возвращая кепку на место, как будто она была в состоянии прикрыть его лысину. – По мне, это уже не волк-одиночка.
Джефф спрятал улыбку. У каждого свои секреты, раскрывать которые, когда того требовал долг, Джеффу не доставляло никакого удовольствия. Кроме работы,
Джефф скорее был блюстителем справедливости, нежели городским полицейским. Копы беспокоятся из-за соблюдения правил; у справедливости свои резоны. Живи сам и давай жить другим.
Если не все, то большинство смотрело на вещи подобным образом. А этого вполне достаточно. Лет десять назад в город забрела тощая двенадцатилетняя девочка, которая не пожелала назвать свою фамилию, только имя – Кэйти: она сбежала от отчима, обращавшегося с ней с нечеловеческой жестокостью. Ее взяли к себе Аарстеды, посчитав, что их ферма прокормит лишний рот.
Аарстеды выдавали Кэйти за дальнюю родственницу Боба, которая приехала жить на ферме, но девочка не походила на Аарстедов, и их словам не очень-то поверили, хотя мало кто усомнился вслух. Уже не в первый и не в последний раз беглецу случалось находить в здешних местах приют, и приходилось полагаться, к примеру, на Боба Аарстеда или доктора Шерва, или на Минни Хансен, или Майкла Бьерке – чтобы поступить правильно.
Самые говорливые кумушки продолжали трепать языками, но после того, как Аарстеды отвели Кэйти к доку Шерву, чтобы тот осмотрел девочку и поговорил с ней, доктор сам побеседовал с самыми разговорчивыми, чем дело и кончилось. Никто больше не приставал ни к доку Шерву, ни к Бобу Аарстеду.
Джефф не то чтобы обожал Боба, но ведь зятю не обязательно быть без ума от тестя?
Орфи Сельмо (дальняя родня Арни, но в каком именно колене, сказать трудно: в тонкой местной телефонной книге людей по фамилии Сельмо значилось почти столько же, сколько и людей по фамилии Ольсен) фыркнул и подцепил левой рукой свои помочи, словно чтобы рука перестала дрожать.
– Что десяток, так это точно, – сказал он. – Гуннару никогда бы не пришло в голову под предлогом нападения волков самому забить своих коров и продать их за наличные этому Сведу из Гранд-Форкс. Да ни за что на свете!
Арни нагнулся вперед и взял горсть арахиса.
– Ну так что? У Гуннара одни расходы и никаких доходов уже пять лет. А так никто не сдерет с него налог. – Он наклонил голову по направлению к окну и аптечном магазину Сельмо на той стороне улицы. – Положись на мое слово.
Орфи снова фыркнул.
– Ну, если ты настолько слеп, что не видишь сам, я тебе показывать не стану!
Смешанная метафора, подумал Джефф про себя. Нелегко быть парнем из колледжа в маленьком городке, где живут фермеры; так что незачем усложнять себе жизнь.
Арни тихонько хихикнул.
– Столько разговоров о волках… Я такой журнальчик видел в аптеке, вы не поверите.
– Про волков?
– Ну, может, и про волков, но мне так не кажется. – Арни покачал головой. – На обложке там была женщина в кожаной одежде, она стояла на коленях перед волком, поднявшимся на задние лапы – как будто она собиралась…