Огненный князь 6
Шрифт:
— Ты с утра мухоморов, что ли, объелся, раз несешь подобную херню? — спросил я, ничуть не впечатленный его словами. Внешне оставаясь спокойным, я уже прикидывал, как половчее грохнуть этого недоумка, что помешал мне спать. Мои уже все вышли на улицу и стояли рядом, готовясь сеять смерть и разрушения.
— Комендант Брусилов, вы обвиняетесь в мужеложестве, совращении малолеток и поедании детей по утрам. Суд состоится немедленно. Приговор — смертная казнь через отрезание члена, — заявил я, с удовольствием наблюдая, как его морда наливается кровью.
—
— Дружина, к бою! — рявкнул я, активируя щит.
— Всем стоять! — вышла вперед Света, воевода рыкарей. — Мне надоел этот фарс. Господин комендант, когда от вас прибежал посыльный и буквально потребовал, чтобы мои рыкари помогли задержать преступника, я согласилась, не задавая вопросов. А вот сейчас они у меня возникли, и я требую ответа. В чем конкретно обвиняют Багрянина?
— Ага, заодно поясни, с какой это стати штабной циркуль собрался судить одного из командиров Божественной дивизии? Совсем в себя поверил, что перестал берега видеть? Мы не подвластны смертному суду, бестолочь. Но все же и я хотел бы послушать, что за пилюлю храбрости он принял, прежде чем в чем-то меня обвинять.
— Я, как комендант крепости, имею право сам провести расследование и суд! Хочешь конкретики — изволь. Ты обвиняешься в убийстве князя Мышкина, коменданта крепости графа Аракчеева и в диверсии возле крепости Смерть, которая привела к частичному разрушению ее стены. В результате чего крепость едва не была уничтожена. И лишь грамотное командование заместителя коменданта помогло этого избежать.
По совокупности обвинений тебе грозит смертная казнь. И если за убийство тебя бы ждали арестантские роты, то за измену — смерть через повешение. Скажешь, что все было не так, князюшка? Вдобавок ко всему ты незаконно проник в Гордость, нарушив комендантский час. Неужели ты думал, что вас не засекут? Или ты решил, что тебе все дозволено?!!
— Командир, что он несет? Не знаю, что он пил, но я хочу это попробовать. Вон как его плющит, — пробасил Урд, и в наступившей тишине его слова прозвучали особенно громко.
И тут же окружающие взорвались криками. Нас поносили последними словами и даже попытались кинуть камни. Но нашлись и те, кто встал на нашу сторону. Вспыхнули драки. А я стоял и думал над его словами.
То, что этот дурак не сам все придумал — факт. И орать так громко отважился бы, только имея доказательства своих слов. Но самое интересное, что у меня тоже было, что ему показать. Но надо все сделать красиво, так, чтобы и репутацию не потерять, и мудака наказать.
— Что ж, — поднял я руку, и мой голос, усиленный эфиром, разлетелся по всей площади заставив людей затихнуть. — Хотите честного суда и справедливости? Я не против. Но пусть все будет по закону.
Хранитель миров, взываю к тебе. Явись на суд праведный. Накажи лжеца и обели невиновного. Я, аватар Воля, пользуясь правом, дарованным мне властью твоей, призываю тебя на суд богов!
Мгновенно почерневшее небо разразилось грозовыми
А когда зрение вернулось, мы увидели, что на ней стоит Хранитель, а по бокам его Перун и седой старик с посохом, на конце которого светился знак в виде спирали. Такой же был у меня на мече и кольце. Стрибог почтил нас своим визитом.
Площадь шумно выдохнула и склонилась перед богами.
— Я, Хранитель миров и бог Равновесия, Владислав. Пришел вершить суд.
— Я, Перун, бог воинов, куратор курсантов, пришел вершить суд.
— Я, Стрибог, бог ветра, знающий правду, пришел вершить суд.
Посохи синхронно ударили о землю, и позади них возникло три трона. На центральный, более высокий, сел Влад, а на стоящие по бокам от него, чуть более низкие, сели боги.
— Пусть выступит тот, кто предъявил обвинения, — громко сказал Хранитель.
— Его сейчас нет в крепости, — склонился изрядно перепуганный Брусилов, но сверкнула вспышка, и я увидел стоящего рядом с ним мужика, что подслеповато щурил глаза. Именно он был рядом с Аракчеевым, когда мы заходили в Смерть.
— Кто ты? — прогремело над площадью.
Тот заполошно огляделся, и наткнувшись на меня, его взгляд вспыхнул ненавистью, а потом губы прорезала едва заметная усмешка, которая, впрочем, сразу исчезла.
— Меня зовут Евгений Викторович Гордеев. В настоящий момент я временно исполняю обязанности коменданта крепости.
— Гордеев, бывший муж Люды?
– спросил я. Точно, его же тоже отправили в ссылку. Вероника что-то такое говорила. Жаль, что не знал, что это он, а то бы тоже отправил на тот свет. Правда, почему-то мне кажется, что у меня такая возможность скоро появится.
— Не бывший, — тут же оскалился он.
— Наверное, я тебя разочарую, но все-таки бывший, — ответил я. — Развод она получила и скоро станет моей женой. Она и твои дети вошли в род Багряниных, уже забыв о своем ублюдочном отце. Как ты мог променять такую потрясающую женщину на кого-то другого, я не понимаю.
— Жаль, что Афанасий меня не послушал, когда я предлагал ему еще раньше тебя удавить, — прошипел Гордеев. — Но теперь у меня появился шанс, и я его не упущу.
— Говори, как было, — вновь прогремел голос Хранителя, и Гордеев, поклонившись, начал свой рассказ:
— Эти люди появились в крепости несколько дней назад. Согласно общему договору мы приняли их, предложив отдых. Но как оказалось, их целью был конкретный человек, а именно князь Мышкин, который честно выполнял свой долг и был сильным магом.
Тот, кто называет себя Багряниным, спровоцировал вызов на дуэль, которая категорически запрещена между вольными и заключенными. Граф попытался ему помешать, но Багрянин настоял на своем.
Применив артефакт, который был запрещен дуэльным кодексом — а именно камень разделения души и тела, он создал множество своих копий, после чего убил Мышкина, а потом попытался скрыться.