Огненный шар. Повести и рассказы
Шрифт:
Начинается новая работа. Все остальное было только вступлением. Аппарат рождается заново.
Вспоминается довольно убедительный пример, дающий наглядное представление о том, что такое массовая продукция.
Много лет назад был объявлен конкурс на небольшое изобретение, но премии за него назначили очень большие.
Нужно было изобрести пробку для закупоривания бутылок пива и минеральных вод.
Главное условие — отказаться от импортной коры пробкового дерева, а там изобретай, придумывай что хочешь.
Пробку, как ты понимаешь, изобрести нетрудно. Это не какая-нибудь
Летели проекты со всех концов страны. Изобретатели присылали готовые образцы пробок и даже с бутылками.
Каких только не было предложений! Изобретались пробки резиновые, бумажные, фарфоровые с замком и резинкой (видал, наверно, такие), разных типов, разных конструкций. Многие пробки были удобны, надежны и просты. И, главное, без импортной коры. Выбирай любую пробку — все хорошие.
Но инженеры-производственники долго судили, рядили и испытывали разные образцы.
Потом все дело передали экономистам* и бухгалтерам: «Нате, теперь вы займитесь расчетами».
Сосчитали мудрые хозяйственники, и в результате оказалось, что жестяный колпачок с тонкой пробковой прослойкой (конструкция, какую мы видим сейчас всюду на бутылках) обходится примерно на копейку дешевле других пробок при всех одинаковых технических свойствах. Ее и приняли.
Непонятно. Бутылку с фарфоровой пробкой можно открыть сразу, даже без штопора, а для новой конструкции необходим специальный ключ. Кроме того, фарфоровая — вечная, не теряется, а вновь изобретенный жестяный колпачок почти всегда выбрасывается. Что же тут хорошего? И хоть тонкий кружочек пробки, но все же нужен.
Оказывается, все это дело подсчитано, все учтено. Копейка экономии на каждой пробке составляет миллионы рублей. Вот что значит массовое производство!
А ну-ка, попробуй изобрести обыкновенную спичку, которая была бы на несколько сотых копейки дешевле. Десятки миллионов рублей можно сэкономить государству.
Так получилось и с радиостанцией.
Законы массового производства были применены и для этого аппарата.
Приехал автор на завод со своим аппаратом. До этого с промышленностью никогда не сталкивался. Все было в диковинку.
Посмотрели производственники на опытную конструкцию со всех сторон, развинтили ее на части и огорченно вздохнули:
— Мы такой аппарат сделать не можем.
— Как так? — удивился автор. — У нас его в мастерской сделали. А вы же завод.
— В том-то и дело, что мы завод, поэтому сделать не можем.
— Что же, оборудование у вас неподходящее или специалистов мало?
— Всё у нас есть, — говорят на заводе. — И станки- автоматы, и прессы, и наилучшие токарные, фрезерные, шлифовальные, строгальные станки. Люди у нас чуть не все стахановцы, нормы выполняют на двести процентов. Специалисты прекрасные, знают свое дело в совершенстве. Но таких аппаратов, как ваш, мы можем сделать штук десять в месяц. Устраивает?
— Да вы смеетесь? А как же сделать, чтобы вы смогли выпускать этот аппарат в достаточном количестве?
— Единственный выход — переделать его для нашего массового производства. Только вы должны помогать нам, так как аппаратов подобного типа мы никогда не делали.
Мало ли капризов встретится.
Это
Каждый лишний угольник для крепления деталей в аппарате казался главному конструктору личным оскорблением. И когда автору приходилось его уговаривать, чтобы он оставил «вот этот простой, маленький угольничек», потому что вдруг в процессе производства придется закрепить какую-нибудь новую детальку, конструктор грозно вынимал из стола полуметровую логарифмическую линейку, быстро скользил движком и убедительно доказывал:
— Этот «угольничек» потребует столько-то рабочих часов, столько-то килограммов металла. Месячный выпуск может сократиться. А кроме того, надо подумать об экономии. Радиостанция очень дорога.
Приходилось вздыхать и соглашаться.
Обязательные споры
У заводских инженеров появились сомнения в прочности конструкции.
Несомненно, что радиоаппарат должен быть абсолютно надежным. С этим нельзя не согласиться. Он не должен портиться от толчков и ударов. Сброшенный примерно с высоты одного метра, он обязан нормально работать, будто ничего не случилось.
Ведь маленькая радиостанция — боевое оружие, как и винтовка, а винтовка никогда не отказывает, как бы ее ни бросали. Вот такой должна быть радиостанция.
Это мы очень хорошо знали в лаборатории и к этому стремились, когда проектировали конструкцию переносного радиоаппарата.
Какими же путями можно решить задачу надежности и прочности?
Ничего особенно трудного как будто бы здесь нет. Можно создать целиком литую конструкцию необычайной прочности. Даже если наступить на коробку такой радиостанции, с ней ничего не сделается. Есть и другой путь: сделать сварную железную конструкцию. Получается очень прочный каркас.
Все это мы тоже знали.
Но когда, по предложению заводских инженеров, наша полевая радиостанция прошла специальные испытания в действительных условиях ее работы, то мы убедились, что аппарат не обладает и десятой долей желаемой прочности.
В чем же дело? Почему не сделать коробку радиостанции литой или сварной, с толстыми стенками? Прочно и надежно.
Оказывается, эта прочность достигается весьма дорогой ценой — увеличением веса.
А малый вес радиостанции, которая используется связистом в боевой обстановке, является решающим тактическим условием. Где уж тут думать о литой или сварной коробке!
Почему бы тогда не применить литье из легкого металла — например, из алюминия?
Это тоже не выход. Тонкие стенки из алюминия не дадут нужной прочности. Их нужно делать довольно толстыми.
Заводские инженеры пошли по другому пути. Они начали применять так называемое профилирование.
Обыкновенная гладкая коробка из тонкого алюминия прогибается от легкого нажима рукой. Если же мы выдавим на ней «ребра жесткости», как на коробке противогаза, она сразу станет много прочней.
Так и поступили. Сделали коробку из тонкого, миллиметрового, алюминия, даже из дюралюминия, который еще тверже, и запрятали в нее радиостанцию.