Огненный вихрь любви
Шрифт:
Эмма потянулась, замлевшие мышцы устало заныли. Она смотрела на рисунки и удивлялась, как ей удалось спасти ситуацию. Неужели она только что говорила с ним о своем проекте, подробно описала все детали? Неужели он смог «увидеть» этот образ? Рисунки, возможно, но…
Эмма задумчиво покачала головой. В данном случае нужно что-то другое. Теперь и доклад уже был бесполезен. Эмма швырнула аккуратно отпечатанные страницы на эскизы. И тут она обратила внимание на принтер со шрифтом Брайля. Серые глаза сузились. Если бы у нее был не чертеж, а макет, то Макс
— Эврика! — закричала Эмма. Теперь она знала, что необходимо сделать. Взглянула на часы: еще не поздно, и магазины открыты. Переодеться можно будет в машине или в комнате отдыха на заправочной станции. Но на обед она остаться не сможет. Эмма удивилась, что это решение так огорчило ее.
— Ты впадаешь в детство, Макс, — сказал Морган, брызгая холодную воду себе на щеки. Он толкнул дверь в ванную, вытер лицо и направился в спальню. — Ты ведешь себя, как мальчишка. Ты бы мог разбить себе голову, так мчавшись по этим проклятым ступенькам, — он потер шрам на лбу и открыл дверь. — Зачем я пригласил ее на обед? Нет лучше об этом не думать. Так, где же мои рубашки? — Макс закончил свой монолог и прошел в спальню.
Он прекрасно знал расположение комнаты. Огромный, встроенный в стену шкаф находился слева, а справа — королевского размера кровать с отлогой передней спинкой и тренажер на полу. Но вместо шкафа в его воображении возник притягательный образ обаятельной гостьи. Макс отогнал этот мираж.
Когда-то давно, в детстве, он быстро взбирался по лестнице и скатывался вниз по перилам. Ноги скользили по отполированному полу, а мама ругала Макса за такую опасную забаву. Но он не слушался ее и радовался, когда удавалось приземлиться на разноцветную дорожку, которую рисовали солнечные лучи, просвечивая через цветное стекло на двери.
В памяти остался и тот день, когда врачи вынесли ему приговор — слепота неизлечима. Макс долго просидел на радужной дорожке своего детства, которую ему уже не суждено увидеть. Прошло пять лет, а казалось, что вечность.
Макс не привык себя жалеть. Он потерял родителей, ушла любимая, когда после несчастного случая он ослеп. Эмма Маклин была неправа. Жизнь — не лотерея. Это карточная игра. Вам раздают карты, но нужно их заставить работать на себя, и тогда ты выйдешь победителем. Наиболее находчивые подтасовывали карты.
И вот впервые за эти годы он почувствовал себя неуверенно. И в этом была виновата мисс Маклин. При звуке ее голоса он терял над собой контроль. Почему? Что в ней особенного? В его жизни было немало женщин, они появлялись и снова исчезали — он расставался с ними без лишних сожалений. Но что с ним происходит сейчас?
Он встряхнулся, зная, что может думать бесконечно.
— Я ни в ком не нуждаюсь! И меньше всего в тех людях, которые пытаются навязать мне свои условия, — сказал он вслух и решил поразмыслить над ее деловым предложением. Чарующий аромат привлекал его своими таинственными свойствами. — Так вот в чем дело, — удивляясь простоте ответа,
Его волнует этот запах, а не мисс Маклин с ее гортанным, запоминающимся голосом. «Только бизнес», — прошептал Макс и подошел к ящику за рубашкой, автоматически проверяя цвета по шрифту Брайля. Носки лежали в следующем ящике, тоже тщательно сложенные и рассортированные Бенно.
Одевшись, Макс позвал Дикси и стал спускаться по лестнице. Воображение опять рисовало перед ним чувственный образ Эммы Маклин. Макс пропустил ступеньку и чуть не упал. Выругавшись про себя, он продолжал свой путь.
— Мистер Морган.
Макс остановился, молясь, чтобы она не видела его путешествия.
— Что?
— Прошу прощения, но я не могу остаться обедать. У меня… у меня дела.
— Но… — Макс оборвал себя. Он не покажет ей, как сильно хочет, чтобы она осталась. — Прекрасно!
— Напрасно вы стараетесь выглядеть таким безразличным. Шерману это удавалось лучше, чем вам!
Макс слышал, как Эмма прошла мимо, как хлопнула входная дверь, и до боли сжал перила. В доме опять царила тишина. И покой, за который он боролся всю жизнь. Никто не указывает, что следует делать, каким он должен быть, как должен думать. Свободен и… одинок.
Большой дом показался ему совсем пустым и безжизненным. Только нежный аромат еще витал в воздухе.
— Пойдем, Дикси, — позвал он собаку уставшим голосом. — Давай съедим наш обед.
«У нас есть место, где все наше», — прошептал Макс.
На следующий день рано утром Макс стоял посреди библиотеки и подпоясывал халат. «Удивительно, — отметил он. — Но чудесный аромат все еще держится в воздухе». Макс позволил себе немного помечтать, но затем усмехнулся над своей глупостью. Мышцы ныли от поздних длительных занятий на тренажере. Он вспомнил ее нежный голос, звучащий так ласково.
— Это глупо, — сказал он преданной Дикси, когда та обнюхивала его руку. — Она ушла. Ушла и даже не оглянулась, — Макс печально улыбнулся. — По крайней мере, я так думаю.
Дикси заскулила, будто хотела что-то сказать.
— Не будем скучать по ней. Эта женщина безумная. Она вломилась в наш дом! — сказал он и про себя добавил: «И украла мой покой».
Макс вздохнул и пошел на кухню. Рука привычно нашла нужные предметы. Он отмерил воду, налил в кофеварку и опустил бумажный фильтр в корзину.
С отсутствующим видом помешивал кофе, вылавливая крупинки. В конце концов Макс нашел определение тому чувству, которое ощутил после того, как она ушла. Разочарование! Она слишком легко отказалась. Покинула его дом и даже не попыталась убедить Макса, чтобы он купил их.
Макс готовил себе завтрак, когда почувствовал непонятную тревогу. Он остановился. Откуда доносится запах кофе? Он дотронулся до графина — тот был горячий, очень горячий, но…
Макс перевернул корзину. Она была пуста. Когда он обнаружил маленькую кучку зерен на стойке, то покачал головой и усмехнулся.