Огненный завет (Братство пламени)

Моррелл Дэвид

— Нет, Мелинда, подожди. — Брайан снова сжал ее руку, голос его звучал неестественно спокойно. — Мне кажется, Тэсс близка к завершению своих обличении. По-моему, она к чему-то клонит. И когда она наконец перейдет к делу, думаю, все недоразумения между нами будут улажены. Извини, Тэсс, за вульгарность, но давай возьмем быка за рога. Какого дьявола тебе нужно?

Тэсс глубоко вздохнула и постаралась говорить спокойно.

— Когда я вижу твою фотографию в газетах, я готова разорвать её на части. Но, поскольку я живу не на острове и до меня доходят слухи, я

догадываюсь, что, несмотря на перемены в администрации, у тебя еще сохранились обширные связи в правительстве.

— Это верно, — откликнулся Брайан.

— И в том числе в Совете национальной безопасности, — добавила Тэсс.

— Необоснованные слухи.

— Послушай, Брайан, подошло время платить долги! Услуга за мое молчание! Я не прощу тебе того, что ты послал моего отца на смерть, но клянусь — Господь мне свидетель, — если ты сделаешь то, что мне нужно сегодня, я никогда больше не коснусь этой темы!

Суровый герой войны внимательно посмотрел на нее.

— Это соблазнительное предложение.

— Тогда соглашайся.

Взгляд дипломата стал еще более испытующим.

— Так в чем твоя проблема?

Задеревеневшие мышцы Тэсс внезапно расслабились.

— У меня есть… То есть у меня был… Не знаю, как назвать его… Друг.

Затем в течение четверти часа Тэсс медленно, запинаясь, рассказывала, как впервые встретилась с Джозефом, почему он не пришел в парк, как они условились, описала весь тот ужас, который ей пришлось пережить в городском морге, и то ошеломление, которое она испытала при посещении квартиры Джозефа, и в завершение своего бессвязного рассказа показала фотографии загадочных предметов в спальне Джозефа.

Брайан просмотрел снимки.

— Странно. Ты уверена, что твой друг не сидел на игле?

— Ты хочешь сказать, он был наркоманом? Ни в коем случае. Он и не пил. И даже не употреблял аспирин. В том, что касалось здоровья, он был фанатиком.

— Но он вел себя так, словно за ним следили. — Брайан покачал головой. — Честно говоря, не понимаю, чего ты от меня хочешь?

— Используй свои связи с ФБР и ЦРУ. По-моему, Джозеф был испанцем. Я знаю, что он взял чужое имя. В ФБР есть отпечатки его пальцев. Сделай с них копии и отправь в Интерпол. Свяжись с кем надо. Сделай что-нибудь. Вообрази, что это дело представляет угрозу безопасности страны, если тебе нужны какие-то мотивы, которые подвигнут тебя на действие. Я хочу знать, кто убил его! И кто хотел украсть фотографии! И кто может за мной следить! И…

— Подожди, — прервал ее Брайан. — Ты думаешь… Ты хочешь сказать, что за тобой следят?

— Я так сбита с толку, что не знаю, что и думать.

— Ладно. Успокойся. Дай мне подумать. Ну а эти фотографии, могу я взять их на время и сделать копии?

— Ни за что на свете! Я ни за что не выпущу их из рук.

— Другими словами, ты мне не доверяешь?

— Я сама сделаю копии и вышлю их тебе.

— Очень хорошо, — сказал Брайан. — С этим ясно… У меня есть еще один вопрос.

— Мне нечего скрывать. Спрашивай.

— Ты видела этого человека всего три раза и тем не менее чувствуешь

себя обязанной найти его убийц. Значит ли это, что ты его полюбила?

Тэсс бросила на него свирепый взгляд.

— Это все не так просто. Он был не таким, как все. Другим. Скажем так: он мне нравился. Ну и что?

— Просто мне надо знать мотивы, движущие тобой.

— Мои мотивы — желание восстановить справедливость, Брайан. Те же самые, которыми по идее должен руководствоваться и ты. Если только это не связано с торговлей оружием в Бейруте.

— Ладно. — Брайан встал, по-военному выпрямившись. — Я дам тебе знать о результатах.

— И чем раньше, тем лучше.

— Поспешность не всегда во благо, — сказал Брайан. — А вот довести дело до конца… в этом я знаю толк.

— Тогда докажи это, — сказала Тэсс.

— Когда-нибудь, я надеюсь, ты перестанешь меня ненавидеть.

— Не знаю, почему тебя это волнует. Нет. — Тэсс покачала головой. — Не так. У меня есть подозрения, поэтому, Брайан, если я права… ради памяти моего отца… и отношений с моей матерью… расшибись в доску, но сделай что-нибудь.

— Тереза! — возмутилась Мелинда.

— Мама, если не возражаешь, отвали.

— О Боже, — ахнула мать.

— Ну что, Тэсс, договорились? — спросил Брайан, протягивая ей руку.

— Если ты исполнишь обещание, да, договорились.

Тэсс пожала его руку. Она больше не была твердой.

— Исполню, как только смогу.

— Зная тебя и твои способности… — Тэсс умолкла.

— Тебе следовало бы стать дипломатом.

— Очень уж это противное дело, Брайан.

— Возможно, ты права. Прости, Мелинда. У меня дела.

— Не забудь о приеме в честь советского посла, — язвительно напомнила Тэсс.

— Не забуду. Но я решил не идти. Как ты выразилась по телефону, пошел он куда подальше. Но с моим величайшим почтением.

— Да уж, без почтения никак нельзя.

Брайан Гамильтон решительно направился к дубовой двери, раздвинул ее и исчез.

— Неужели, — сказала мать Тэсс, — он не мог обойтись без этого…

— "Пошел куда подальше"? Мама, ради Бога, он же герой войны. Если Брайан тебе нравится, постарайся привыкнуть к тому, что время от времени он будет ругаться.

— Не дай Бог!

— Мама, неужели папа ни разу не говорил «пошел он…»?

— Ну, иногда, но я не обращала на это внимания.

— Тогда у тебя одной проблемой больше. Я передумала. Дай мне, пожалуйста, тост. И налей чашку чая.

— Я позвоню Эдне.

— Нет, мама. Ты сама налей. И, кстати, я ненавижу паштет.

Глава 4

Сидя в машине, припаркованной чуть ниже особняка на тенистой улице в фешенебельном районе Александрии, что в штате Вирджиния, двойник Хамелеона — человек такого же роста, веса и с таким же заурядным лицом, но только светловолосый — прихлебывал стылый кофе из пластикового стакана. Пустой термос лежал рядом на сиденье, по соседству с 9-миллиметровым полуавтоматическим браунингом, спрятанным под большим металлическим кейсом.