Огненный зверь (сборник)
Шрифт:
Света факела хватало, чтобы разглядеть темный прямоугольник на противоположной стене – дверь, ведущую куда-то дальше. Следы вели прямо к ней, но Конан замедлил свой сумасшедший бег. Бомбатта мог спрятаться где-нибудь за колонной, и ровная цепочка следов привела бы в западню. Крадучись, готовый прыгнуть в любую сторону, сжав в руках меч, Конан пробирался через лес колонн. Его глаза обшаривали темноту, ловя малейшее движение.
– Дженна, – позвал он, сначала тихо, а затем громче: – Дженна!
Вдруг он увидел Бомбатту, стоящего рядом с
Конану показалось, что время замедлило свой бег. Словно в тяжелом сне, колонны и потолок стали медленно обваливаться. Пыль и камни посыпались дождем на Киммерийца. В один миг он развернулся и бросился прочь от каменного водопада. Но тут что-то тяжело ударило его по затылку, голова закружилась, и полный мрак окутал Киммерийца.
Дженна напряженно всматривалась в коридор, откуда они с Бомбаттой пришли и куда он снова решил вернуться, приказав ей строго-настрого не сходить с места. Пока они бежали, Дженна болталась за ним, словно какой-то мешок. Сейчас она злилась на него. Мало того, что он волок ее за собой, как куклу, так еще и не стал слушать то, что она хотела сказать ему. А теперь она ждала его, даже не глядя на солнечный луч, пробивавшийся сквозь щель за большим обломком скалы. Там, за камнем, был день, солнце, обратный путь домой, в Шадизар. Но по другую сторону, в глубине горы, оставался Конан. А что, если он ранен и она нужна ему? А если он…
Тяжелые шаги возвестили о возвращении Бомбатты. Он бегом появился из коридора.
– Что с ним? – тревожно спросила девушка.
Пыль и грязь покрывали лицо воина в черных доспехах; по щеке текла кровь. Он посмотрел на девушку и вдруг нервно закричал:
– А где Рог, девчонка? Девятое Небо Зандру! Если ты его потеряла…
– Вот он, – дожидаясь, она завернула драгоценную ношу в куски ткани, оторванные от плаща. Да, она помнила, что Рог Дагота – ее предназначение, но что-то в этой вещи было такое, из-за чего она не хотела касаться ее руками. И Сердце Аримана, и Рог Дагота лежали, обмотанные несколькими слоями белой шерсти, и Дженне хотелось, чтобы этих слоев было как можно больше.
– Где… где все остальные?
– Погибли, – коротко бросил Бомбатта. Напрягая сильные мышцы, он навалился на загораживающий выход камень.
Дженна опустилась на пол как подкошенная. Погибли? Нет, Конан не мог умереть. Она не могла себе этого представить. Да и другие – Зула, Акиро, даже Малак, – все они стали близкими и важными для нее. Никого из них не хотела бы она видеть мертвым или раненым. Но этот голубоглазый молодой Киммериец! Его руки, такие мягкие и нежные, когда они не сжимают меч, его лицо… Он был кем-то особым для нее.
– Я не верю, – прошептала она.
Огромный валун с грохотом выкатился наружу и понесся вниз по склону, подняв облако пыли и увлекая за собой другие камни.
– Я же слышала,
– Пошли, Дженна. У нас мало времени.
Бомбатта железной хваткой сжал ее запястье и потащил к выходу. Они вылезли на самом краю большого двора перед храмом. Солнце уже клонилось к западу. Поглядывая на бронзовые двери, ругаясь на ходу, Бомбатта тащил Дженну за собой в каменный лабиринт.
– Я не верю, что Конан мертв, – сказала она во весь голос.
– Вот наш знак, – словно не расслышав ее, Бомбатта ткнул в стрелу, нацарапанную на каменной глыбе. – Теперь – вперед. Надо найти лошадей. Тогда до темноты мы будем уже далеко отсюда.
– Бомбатта, я не могу поверить в это. Скажи, ты сам видел, как он погиб?
– Да, я видел, – хриплым голосом сказал тот, даже не замедлив шаг и не ослабив кулак, сжимавший ее руку. – Он бежал, позорно бежал, как и подобает трусливому псу, вору. Эти черные верзилы проткнули его насквозь, как и всех остальных. Мне пришлось обрушить потолок, чтобы оторваться от погони. А, вот и лошади.
Стреноженные животные стояли все вместе. Дженна даже не обратила внимания, далеко ли отбрели лошади от того места, где их оставили. Ее мысли были заняты другим.
– Может быть, он только ранен, – начала она, но осеклась, наткнувшись на что-то новое во взгляде Бомбатты.
– Мы можем поехать отсюда куда угодно, – сказал он негромко, – например, в Аграпур. Колдун Турана или сам король Илдиз дадут за эти вещицы столько, что нам хватит купаться в роскоши до конца наших дней. – Он сильными руками поднял ее и усадил в седло. – Стереги их, Дженна, – закончил он, распутывая ноги лошадей и привязывая их поводья так, чтобы те встали гуськом.
– Что ты делаешь? – удивленно спросила она. – Мы не можем забрать всех.
– Они нам понадобятся. До Аграпура путь неблизкий.
– Какой еще Аграпур. Мы возвращаемся в Шадизар. А лошадей забирать нельзя, пока есть хоть какой-то шанс, что остальные остались живы. Если ты хочешь забрать всех лошадей, отведи меня обратно в храм и покажи мне тела погибших.
Бомбатта покачал головой:
– Это слишком опасно.
– Опасно или нет, но я не оставлю их, не убедившись, что они уже мертвы.
Злоба, исказившая лицо Бомбатты, заставила сердце девушки сжаться от страха. Ей стоило огромного труда остаться сидеть прямо с высоко поднятой головой и, не мигая, смотреть ему в глаза.
Бросив поводья остальных лошадей, Бомбатта подогнал своего коня поближе к Дженне.
– Он, он! Все время только о нем! Да ты пойми. С этими вещичками мы могли бы податься куда угодно, – каждое слово вылетало их его рта словно кусок железа. – Куда только захотим.
Вдруг его иссеченное шрамами лицо перекосилось от боли. Дженна в изумлении уставилась на него: никогда раньше она не видела, чтобы Бомбатта чувствовал боль. Гримаса исчезла через одно мгновение, лишь в глазах затаилась боль, погасив огонь и сделав их пустыми и темными.