Огнетушитель дьявола

Головачев Василий Васильевич

— Хорошо, если бы меня кто-нибудь убедил, что это оптимальный вариант… но, боюсь, у нас нет выбора.

— Но ведь таким образом мы не спасаем ни себя, ни…

— Я не закончил. «Огнетушитель» — не обычное «зеркало», это вход в «зазеркалье», в мир с «левой» материей. То есть в тот, где живут наши потомки, Наблюдатель…

— И Дьявол!

— Бог с ним, с Дьяволом,

потом мы с ним разберемся… короче. «Огнетушитель» сейчас работает как насос, откачивая энергию Солнца и превращая ее в минус-энергию «зазеркалья». Думаю, и нашего «крота» он просто переправит туда же. Вместе с нами. Мы настроим и выбросим «паньтао» таким образом, что успеем первыми, а уж потом сработает он и уничтожит этот дьявольский «футбольный мяч».

На волне интеркома стало тихо. Потом заговорил Хасид:

— Допустим, мы уцелеем после этого маневра. Но как мы вернемся домой из «зазеркалья»? Ты это учел?

— Да, — тихо сказал Кузьма. — Мы можем не вернуться…

— Вы кое-что забыли, мужчины, — вмешалась Катя. — Во мне есть частица Наблюдателя, и она подсказывает мне, что Наблюдатель о нас не забудет, он найдет способ вернуть нас обратно… если, конечно, мы уцелеем. Или захотим.

Молчание.

— Ты думаешь, мы можем не захотеть? — с любопытством спросил Хасид.

— Уверяю вас, наша «правая» плюс-вещественная Вселенная мало отличается от «левой», «зеркальной». Во всяком случае — этически. Там тоже выживание возможно, но не слишком легко. Да и Дьявол не даст никому покоя.

— А это кто сейчас говорил? Землянка Екатерина или агент Наблюдателя?

— Ты с чем-то не согласен?

— Вы предлагаете мне прыгнуть с вами в «зазеркалье»? Это называется: руки вверх! — единогласно…

— Ходя, — начал Кузьма, не зная, что говорить дальше. — Я понимаю… мы с Катей… а ты один… но разве у нас есть выбор?

— А разве я отказываюсь? — осведомился Хасид. — Как говорил Гете, есть две формы насилия: закон и приличия. Я иду с вами из приличий.

Катя засмеялась.

— Мне все-таки повезло с вами, мальчики, я вас люблю. Итак, идем вперед?

— Только, пожалуйста, рассчитайте

все правильно, — попросил Хасид. — Мне очень хочется вернуться домой… или по крайней мере оставить после себя хорошую память.

— Сделаю все, что смогу, — отозвался Дэв, принявший реплику за команду.

Через два часа «крот» вплотную приблизился к расширяющей клубящейся черной мути «на дне» солнечных недр. И чем ближе он подходил к этой черной бездне, тем сильнее трясло корпус машины, защита которой начинала взаимодействовать с сильнейшими магнитными полями и потоками излучений. Дэв с трудом удерживал курс, то и дело маневрируя в потоках термоядерных реакций.

Звуки солнечных недр также изменились, сдвинулись в область ультра— и гиперзвуковых частот. То, что слышали оставшиеся в живых члены экипажа, напоминало им падение хрустальных сосулек, с тонким звоном разбивающихся о твердую поверхность. Или звон лопающихся бокалов.

Затем все звуки стушевал усиливающийся густой звон гитарной струны: навстречу «кроту» мчалась лавина холода, останавливающая, замораживающая даже термоядерные реакции.

Перед тем как нырнуть в этот сверхплотный замерзающий ад, трое соларнавтов выбрались из коконов, обнялись, затем Хасид снова залез в свою органеллу, и Катя с Кузьмой на несколько мгновений прижались друг к другу, ни о чем не думая, просто растворяясь в тихом взрыве невысказанной любви, нежности, печали и сожаления.

И все же они свято верили в будущее, в котором не будет ни Дьявола, ни войн, ни тревог и расставаний.

Дэв включил форсаж, и «крот» устремился вперед с возрастающей скоростью. За те восемь или десять минут, что оставались у него до момента полного истощения энергозапаса, ему предстояло пройти до оболочки «огнетушителя» около десяти тысяч километров. Он должен был уничтожить дьявольский «насос», должен был успеть нырнуть в ворота в иную Вселенную!

И он…

…успел?..

Москва — Харьков, январь 2000.