Огни мёртвого города
Шрифт:
— Сделаем так, — сказал он без предисловий. — Я сейчас с Костей к командиру схожу. А ты тут пока покури. Мы за тобой потом придем, — посмотрел он на Бориса. — Хорошо?
Тот пожал плечами, мол, давай так…
Кивнув Борису, Костя вместе со стариком пошел прочь.
— Слушай, — проникновенным голосом сказал Никитич. — Расскажи мне, что ты про дядю своего слышал тут?
— В смысле, слышал? — не поняв вопроса, немного удивился парень.
— Ну… Последнее время, какие у тебя известия про него? Где
— Да я откуда знаю-то? — Костя удивленно посмотрел на Никитича. — Это ты мне скажи, где дядя Юра сейчас? Он разве не тут?
— Да я про то, что, может, слухи какие до тебя доходили про него?
— Да какие там слухи-то? Я же ведь все эти дни его и не видел ведь!
— Я понял.
— Так, где он сейчас? Тут или как?
— Вот он тебе объяснит сейчас, — старик показал рукой куда-то вперед.
Разговаривая, они вышли из зала и оказались в длинном коридоре, освещенном лампами, стоящими на треногах. Костя вспомнил, что точно также же лампы стояли на улице в городищенском лагере.
В синеватом их свете парень увидел впереди командира. Иваныч, улыбаясь, шел им навстречу. Уже подходя к нему, командир бросил взгляд на старика и Костя краем глаза заметил, что старик отрицательно покрутил головой.
— Здорово, Костя, — Иваныч сильно пожал парню руку и обнял его.
— Молодец! — командир похлопал парня по плечу. — Наконец-то! Я уж тут весь день переживал!
Костя скромно потупил взгляд и хмыкнул, типа, да чего уж там, переживать за меня…
— Ты тут, говорят, не один пришел? — спросил Иваныч.
— Да! — оживился парень. — Там Борис ждет. Он просто отличный…
— Понял-понял, — улыбаясь, командир опять похлопал парня по плечу. — Сейчас поговорим, и расскажешь про него. Никитич, вон, побудет с ним.
Молча, старик развернулся и двинулся прочь.
Иваныч же повел парня по полутёмному коридору. Пройдя немного, они зашли в одну из дверей и оказались в полностью пустой комнатке. Свет сюда проникал через грязное зарешеченное окно. На полу из мебели стояли друг напротив друга два древних стула.
— Вот тут и поговорим, — сказал командир, уверенно присаживаясь на один из стульев. — Давай, Костя, садись и рассказывай.
Усевшись на стул, парень на секунду задумался, с какого момента вести рассказ, но быстро сориентировался и решил начать отчет со вчерашнего выхода с базы на задание.
Он рассказывал спокойно и достаточно подробно. Командир слушал внимательно и почему-то не задавал вопросов. Лишь когда парень дошел в повествовании до "опознания" тел парней у сейфов, Иваныч досадливо поморщился и сказал, глядя в сторону:
— Жалко мне Славика. Привык я к нему. Когда мы начинали работу, то он мне как-то не глянулся. Но тогда выбирать не из кого было. И мы с ним как-то быстро сработались. Парень он башковитый оказался, всё
Костя хотел поддакнуть и как-нибудь высказаться про случившееся в той бандитской квартире, но удержался. Жалостливой болтовнёй товарища не вернешь, а что до Ильдара и его мотивов… Чего о нём вообще вспоминать. Есть дела посерьёзнее!
Поэтому парень продолжил повествование, подробно рассказав про Бориса, его соратников и их дальнейшие приключения…
Закончив отчет, парень сразу же обратил внимание командира на произошедшее возле Трубы и прямо сказал, что надо там похоронить павших.
— Понятия не имею, что там произошло и к тому то подразделение относится, — ответил Иваныч. — Но, ты прав, Костя. Негоже их там бросать. Я сейчас сообщу, кому надо. Но давай, сперва с твоим новым знакомцем разберемся.
Парень не возражал.
— Значит, ты веришь этому Борису, и веришь, что они к нам присоединиться хотят?
— Конечно! — Костя с жаром повторил рассказ про подвиги товарища и рассказал об отряде Первого и о своей уверенности, что от объединения все только выиграют.
— Понятно, — кивнул командир. — Меня тоже этот отряд заинтересовал. К тому же, у нас тобой задача не только бабло искать, но и "вербовать" всех встречных, толковых людей. Это долг каждого партизана! Я сообщу это самому главному командованию!
Услышав про "самое главное командование", Костя сразу же подумал о дяде Юре, но решил не лезть сейчас с расспросами, а спросить о дяде чуть погодя, когда возможность представится.
— Вот что, — сказал Иваныч. — У меня к тебе, Костя, сейчас последний вопрос. Очень важный и ты хорошенько над ним подумай.
Парень с готовностью кивнул.
— Вот этот Борис, — говорил командир. — Он, судя по всему, хороший человек?
— Конечно! — чуть не воскликнул Костя. — Он мне сколько раз жизнь спасал! Да если бы не он, я бы и не дошел сюда!
— Хорошо! И я тебя попрошу — ещё раз прокрути в голове все свои приключения с ним, вспомни его поведение, поведение этих его коллег. И вспомни, не было ли в их поведении, чего-то странного, что не соответствовало их словам.
— Это как? — удивился Костя.
— Ну, допустим, есть человек. Он всем улыбается, корчит из себя добряка, но ты, к примеру, ему на ногу случайно наступаешь и он, на секунду, преображается. Орет на тебя матом, замахивается со зверской рожей, а через секунду снова берет себя в руки и опять начинает улыбаться, прикидываться добряком. Вот и ты вспомни, может было что такое, когда лишь мгновение он вел себя "странно", словно на секунду с него, так сказать, "слетала маска". Может, проскользнуло что? Понимаешь, о чём я?
— Ну-у… — протянул Костя. — Примерно я понимаю, но прямо скажу. Ничего такого за Борисом я не замечал.