Огонь и лед
Шрифт:
— Что он ищет? — спросила она Алека.
— Еду. Мы есть хотим.
— В холодильнике есть немного моркови! — крикнула Софи.
Она услышала смех Джека. Он вернулся в гостиную с пакетиком чипсов и претцелями [66] , двумя бутылками воды и диетической колой. Джек бросил претцели и одну из бутылок Алеку.
— Ты не могла видеть снайпера, — уточнил он, садясь рядом с ней на диван. — Он был слишком далеко.
66
Сухие крендельки,
Джек сбросил ботинки и положил ноги на оттоманку рядом с ней.
— Удобно? — спросила Софи.
— Не жалуюсь.
Человек явно не понимал сарказма.
— Вы правы, — признала она. — Я не видела снайпера. Мне пришлось рассказать Стейнбеку об угрозах, и он попросил меня дать ему список людей, кто мог бы хотеть меня убить.
— Держу пари, списочек длинный, — беззаботно прокомментировал Джек, распаковывая пакетик чипсов.
— Не смешно, — парировала Софи. — Я сказала детективу, что меня все любят, что я добрая и милая, и никто никогда не желал мне зла.
За исключением, может быть, стажера Лоуэнн, подумала она, и врача скорой помощи. Она заставила его трястись от страха. Ах да! Еще жуткий парень, который приставал к ней в надземке, один из тех, кто не понимает слова «нет». Была еще женщина в магазине…
— Ну ладно, может, список и длинный, — допустила она. — Я сказала детективу, что, когда «Келли» закрылось и обнаружилось исчезновение пенсионных счетов, появилось очень много рассерженных сотрудников. Можно ли их винить? Они рассчитывали на эти деньги, уходя в отставку. Мой отец оказался крупным акционером хеджевого фонда [67] одной из компаний, куда инвестировали деньги. Как только фонд всплыл кверху пузом, в отца начали тыкать пальцем. Я уверена, что вы видели пресс-конференцию, где лживый гендиректор прямо так и сказал, что мой отец присвоил деньги еще до краха акций.
67
Инвестиционный фонд, использующий технику хеджирования для ограничения риска потерь; обычно имеются в виду спекулятивные фонды, использующие производные финансовые инструменты и нацеленные на получение максимальной прибыли при любых условиях.
— Гендиректор прямо так не говорил, Софи. Он достаточно умный, чтобы не оказаться под обвинением в клевете, — сказал Алек.
— Он имел это в виду, и это ничем не лучше, — возразила она. — Тебе не кажется, что несколько человек ему поверили? И эти самые несколько человек могли захотеть свести с ним счеты. Всем нужен козел отпущения. Никто не хочет нести ответственность за все плохое, что происходит. Когда в Конгрессе напряженная обстановка, они находят одного или двух козлов отпущения и скармливают их общественности, даже если сами во всем виноваты. Мой отец в данном случае — тот самый козел отпущения лишь потому, что у него в прошлом было несколько сомнительных сделок.
— Тогда эти мстители должны были преследовать твоего отца, а не на тебя, — сказал Джек.
— Оставьте моего отца в покое.
Джек
— Я не могу оставить твоего отца в покое, — заявил он. — Он в эпицентре событий.
— Я не собираюсь обсуждать своего отца ни с вами, ни с кем-то другим.
Джек воздержался пока от дальнейших комментариев. Сейчас она не в форме, чтобы спорить. Софи выглядела бледной, у нее дрожали руки, когда Джек отдал ей открытую бутылку. Она рассыпала бы таблетки по всему дивану, если бы он не забрал бутылку обратно.
— Слушайте, так как вы не говорили с детективом Стейнбеком, — сказала Софи, — я, наверное, должна вам кое-что рассказать…
Больше она ничего не сказала. Объяснить это будет сложно, и Софи подумала, что было бы лучше, если бы их просветил Стейнбек.
Алек и Джек ждали, когда она продолжит.
— Как много ты должна рассказать? — спросил Джек с пузырьком таблеток в руках. — И кому ты должна рассказать? Алеку или мне?
Она протянула ладонь, удивившись, когда заметила, как дрожит рука.
— Одну, пожалуйста, и думаю, что должна рассказать вам обоим, раз уж вы здесь сидите. Я не хочу быть грубой.
— Это просто нереально. — Джек посмотрел на этикетку на лекарстве. — Оно не очень сильное. Уверена, что не хочешь принять две?
— Одной пилюли достаточно. — Софи улыбнулась. — Понятно? В качестве второй горькой пилюли мне хватит и вас.
— В больнице тебе делали рентген головы? — съязвил Джек.
Позвонили в дверь, и Алек вскочил, чтобы открыть.
— Самое время, — сказал он.
— Служба безопасности уже здесь? — спросила Софи.
— Нет, Гил не приедет до девяти. Будем надеяться, что это Риган и Корди с продуктами и едой из ресторана. Я голоден.
Джек встал, чтобы помочь. Корди передала ему сумку с продуктами, а Риган вручила мужу барбекю [68] .
Софи крикнула с дивана:
— Вы принесли мне батарейки?
— Пальчиковые, как ты и просила, — ответила Риган, заполняя холодильник. — Я положу их сюда, на стойку.
68
Мясо, зажаренное на решётке над углями.
Голода Софи не чувствовала, но Корди уговорила ее поесть немного горячего супа, который она купила в китайском ресторанчике в начале улицы. Вкусный супчик взбодрил Софи.
Подруги нависли над ней. Корди положила ладонь на лоб Софи, чтобы убедиться, что жара нет, а Риган засунула подушки ей под спину и обернула вокруг плеч одеяло.
— Это была маленькая операция, — запротестовала Софи. — Маленькая, — повторила она. — Швы снимут уже через неделю, и я вернусь к нормальной жизни. Я даже смогу таскать гантели.
— Когда это ты таскала гантели? — спросила Корди.
— Я просто говорю, что могла бы.
— Мы можем для тебя сделать что-то еще? — включилась в разговор Риган.
Софи оглядела комнату. Наверное, впервые за весь год шторы были закрыты, и это напомнило ей о том, как пуля разбила стекло.
Алек проследил за ее взглядом. Они с Джеком поели и полулежа развалились в мягких креслах у камина.
— Гил позаботился о твоем окне. Рано утром здесь были его люди.