Огонь и вода
Шрифт:
– Привет, Катрин! Ничего себе встретились, да?
– Флёр? – если бы не голос, не изменившийся совсем, Катрин бы не узнала.
В школе Флер Фремон была тихой заучкой, подобно Катрин. Но в отличие от Катрин, у неё не было влиятельного отца. Никакого не было, а были мама и младшая сестрёнка Эстель. И если бы не закон об обязательном образовании, основном и магическом, то ничему бы сестры Фремон не выучились, потому что мама у них магом не была, и работала прислугой в чьём-то богатом доме. После школы они не встречались, и Катрин не
– Удивляешься, да?
– Есть немного, - согласилась Катрин.
– Повезло, - усмехнулась Флёр. – Попала в специальную программу в нашей академии, сдала ещё один экзамен сверх обычных, и меня приняли с большой стипендией.
– Ты же менталист? – припомнила Катрин.
– Да, Менталист-иллюзионист.
В академию принимали всех одарённых бесплатно, но в особых случаях можно было ещё и получить стипендию от фонда поддержки одарённой молодёжи, этот фонд поддерживали древние магические фамилии, вроде Роганов, Саважей, де ла Моттов и кого-то ещё – если ты заслуживаешь. И выходило, что Флёр эту стипендию получила.
– Здорово, очень рада за тебя, - искренне сказала Катрин.
– А сейчас моя Эстель так же учится на стихийном, - сообщила Флёр. – Вместе с твоим самым младшим.
– С Жилем? – вот как тесен мир!
– С ним, - усмехнулась Флёр. – Говорит, он самый красивый парень на курсе, и самый большой балбес.
– На него похоже, - вздохнула Катрин. – И что ты сейчас делаешь?
– Фотографирую, - улыбнулась Флёр.
Кажется, она и со своим лицом что-то сделала, раньше и нос был покрупнее, и глаза поменьше. Или это иллюзия?
– И… это доходное дело?
– Уверяю тебя, ещё какое! Посмотри, в сети много моих работ. Не только художественные выставки, но ещё и семейные фотосессии, лав-стори, фото детей и животных, котиков там всяких. Скажем, у тебя есть молодой человек?
– Есть, - неуверенно кивнула Катрин.
– Вот, могу вам снять лав-стори-фотосессию, - усмехнулась Флёр. – Просто в студии, на природе, в декорациях, в романтичных развалинах.
– В старом неотреставрированном особняке? – усмехнулась Катрин.
Кажется, Вьевилля может заинтересовать эта бредовая идея.
– Очень даже, - кивнула Флёр. – Точно, у тебя ж есть особняк!
– Мой только снаружи старый, а у моего жениха – практически невозделанный, - усмехнулась Катрин.
– Жениха? – восхитилась Флёр. – А свадьбу поснимать вам не нужно?
– Может быть, - Катрин отдала должное напору одноклассницы. – Я думаю, нам нужно встретиться втроём – мы двое и ты. И обсудить. В принципе, нам всё равно будет нужен фотограф, так лучше знакомый, правда?
–
– И котик у нас тоже есть, - подытожила Катрин. – А сейчас ты тут зачем?
– Как зачем? Снимать тебя для статьи.
– Ох. Я же всё равно что из скважины вылезла! Можно было предупредить!
– А мы сделаем сколько-то кадров сейчас, и ты посмотришь, и если тебе не понравится категорически – то встретимся ещё раз. В «Современницах» не должно быть плохих фото, понимаешь? Все, кто попадает туда, должны или вызывать желание стать такими же, или – море сочувствия, или столько же восхищения, по какому бы поводу они туда не попали. Поэтому – только лучшее!
А дальше всё пошло как-то само собой. Они просто шли, втроём, с Флёр и Лив, и разговаривали – о Катрин и о её жизни. И проговорили так часа два, и Флёр их время от времени снимала. И когда Лив сказала, что всё, спасибо, текст пришлёт на сверку в среду, Катрин глянула на часы и поняла, что дело к восьми.
– Минуту, ещё пару кадров в закатном освещении, - сказала Флёр.
Кадры были сняты, они втроём вышли из парка и распрощались. Флер была на машине, а Лив – на велосипеде. Катрин же пошла в сторону дома.
– Госпожа Лимура, - окликнули её через несколько шагов.
Она обернулась – нет, она не знает этого человека.
– Что вы хотели? – спросила она.
В тот же миг её плотно взяли сзади за обе руки и накрыли лицо чем-то пахучим. Она не ожидала, вдохнула… и больше не ощущала ничего.
* * *
Рыжий весь день являл собой иллюстрацию мысли о том, что если тебя любят, то и живётся тебе лучше и красочнее.
Мир вправду как будто заиграл яркими красками – громче обычного кричали птицы, небо было каким-то невероятно синим, а облака на нём – изумительно белыми. Конечно, может, оно и всегда так, просто он не замечал? Ну а вот сегодня заметил.
Ещё заметил какую-то чрезмерную задумчивость у Андре, прямо спросил – стряслось что или вчера его белый пёс напугал? Тот отмахнулся, что с белым псом всё хорошо, нормальный пёс, понимающий.
– Что, и даже сожрать тебя не пытался?
– Нет, - пожал плечами Андре. – Поворчал, понюхал, да и только. В тебе, наверное, много кошачьего, да ещё огонь – вот он на тебя и лает. А я не столь талантлив, да и кота у меня нет, - усмехнулся дорогой друг. – Но девушка потрясающая, конечно. И это, спасибо, что познакомил.
Во взгляде Андре Рыжий рассмотрел и смешинку, и довольство, и ещё что-то позитивное – вот и славно. Если весь мир будет счастлив, то и хорошо.
Впрочем, полному счастью мешала необходимость продолжать расследование. И пока служба безопасности что-то там ещё узнавала и уточняла, прежде чем выдавать рекомендации к увольнению, следовало решить ещё один обозначенный вчера вопрос.
Вызванный по телефону, Жиль де Роган ответил очень не сразу.
– Ты чего? У меня как бы дела, - сообщил он.