Огонь и вода
Шрифт:
– На кресле она может хоть сейчас, но вы ведь не торопитесь?
– Нет, - согласилась она. – Мы не торопимся.
– И хорошо! Потому что я хочу быть подружкой невесты! С кем-нибудь ещё! И надеть дурацкие одинаковые платья в пол, поняла? И ты должна бросать букет, а мы будем визжать и ловить! Понял, Рыжий? Подари ей такой букет, который не развалится к вечеру!
И она ещё радостно трещала о чём-то, даже кончики зелёных волос задорно подрагивали. Луис увёл её обратно на кровать, Катрин села рядом,
– С ней всё в порядке? Регенерация идёт?
– Да, но медленно. Это вы её развеселили, а пока два дня не приходили – лежала и смотрела в одну точку. Я пока не расковырял, что там у неё, но вообще как-то странно, не находишь – принцесса с хорошим магическим образованием живёт одна и зарабатывает на жизнь фейерверками для простецов!
– Там нетривиально, - вздохнул Рыжий. – Я могу предложить ей работу в компании, но это не то, что ей нравится. Она хочет быть с людьми и в центре внимания, а её отец ей такого не предлагает.
– Тут приходила её подружка кудрявая, которая с её братиком тусит, и они пели вместе, и хорошо пели, я тебе скажу! У меня есть знакомый продюсер, он мне должен, и я уже готов просить его их прослушивать, когда Ри нормально встанет на ноги и разработает левую руку. Ты что, они мне Наоми сбили с панталыку, эти девчонки, она к ним тоже петь просится, и говорит – умеет быть за ударника. Я прямо где стоял, там и сел.
Медсестра Наоми, насколько знал Рыжий, была особой серьёзной, и мало чем интересовалась, кроме медицины. И вот как, оказывается.
– Слушай, найди обязательно этого своего продюсера, ладно? Потому что пусть лучше поёт, чем фигнёй страдать. Правда, её отцу не понравится, ну да перетопчется.
– Её отец – это его высочество Роган?
– Он самый, да, - кивнул Рыжий. – И ему ещё предстоит узнать, что его дети идут своим путём, все, и это нормально.
– Смотрю я и понимаю, как мне повезло – меня-то на этот самый путь прямо выпихнули, - вздохнул Луис. – А то сидел бы в нашем маленьком городке и ничего, кроме него, не видел.
– Вот и девочки хотят посмотреть. И мальчики, кажется, тоже. И пусть смотрят, пока могут, и пока силы есть.
– Рыжий, а ты ведь тоже играешь и поёшь, да? – спросила Анриетта.
– Так себе, у Луиса выходит намного лучше.
– Ничего, я и тебя хочу послушать! Может быть, ты знаешь что-нибудь этакое?
Рыжий подумал, что вот бы найти какую-нибудь старинную балладу, которую пела тогдашняя принцесса Анриетта!
– Слушай, а ты знаешь про древнюю принцессу Анриетту?
– Про кого? – было понятно, что не знает. – Ну, вроде их было сколько-то.
– Я сейчас про Анриетту де Роган, у которой были сестра Катрин,
– Правда? – изумилась девчонка. – Нет. А чем она знаменита?
– Героически обороняла замок мужа, - вздохнул Рыжий.
– И погибла? – она чуть с кровати не соскочила.
– Нет, выгорела. Жила потом долго, но болела. И вроде книгу какую-то писала, надо поискать, вдруг сохранилась?
– О, а где поискать? Я бы… я бы всё за такую книгу отдала!
– Тихо, тихо, - рассмеялся Рыжий, - всё не надо. Я подумаю, где в нашем доме могут быть такие книги. Та принцесса тоже играла и пела, была большая мастерица.
– Ох, я бы сыграла что-нибудь такое, что пела она, - Анриетта прямо засветилась.
– Значит, будем искать. Мы ж теперь родня, - подмигнул Рыжий. – Но сейчас нас уже ждут следующие родственники.
– Твои? – понимающе глянула Русалочка.
– Да. Но они хорошие, белые и пушистые, - сказал Рыжий.
И потом все со всеми расцеловались, и он повёл Фиалочку к машине.
Первый раунд представления родственникам прошёл отлично. Наверное, дальше будет не сложнее.
Глава тридцать девятая, в которой обрисовываются новые перспективы
Катрин было страшновато ехать в дом Готье Треньяка в качестве невесты его племянника, но – раз согласилась, то держись теперь. По сути, ничего страшного не случилось, все люди могут выйти за кого-нибудь замуж – или жениться. И в отличие от древней принцессы Катрин, у неё было время узнать своего жениха… со всех сторон. Как и у него – узнать всё о ней.
Может быть, нужно выходить замуж лет в двадцать, и тогда сможешь чувствовать себя счастливой невестой? А чем дальше, тем больше груз всяких мыслей и соображений из разряда «а как теперь это, а как теперь то»?
Она как-то умеет жить сама, и он как-то умеет. И вроде бы, вместе им не хуже, а даже наоборот – какие-то новые мысли, новые повороты, новые события и новые реакции на что-то старое. Так может быть, всё в порядке?
– Выше нос, Фиалочка, - улыбнулся Вьевилль. – Когда ты радуешься, весь мир радуется, поверь. Неужели я вызываю у тебя такие тяжкие раздумья?
– Нет, это просто дурацкая привычка думать. Больше, чем следует.
– Отбросить привычку, - он смеялся. – Понимаю, что непросто, но ты попробуй? И вообще поглядишь, а нужна ли тебе такая привычка. Если что, Готье не кусается. И будет только рад увеличению семейства.
Проверить пришлось уже совсем скоро – они вошли в дом Треньяков, и их там встретили и господин Готье, и его брат генерал, и ещё с ними была важного вида светловолосая дама, Катрин не то видела её саму, но то её изображения в сети, но вспомнить, кто она, не могла.